— Что мне надеть?
— Ты привез с собой костюм?
— Только один.
— Одного достаточно. И… Томас…
— Да?
— Захвати с собой свое чувство юмора. Оно тебе понадобится.
Он приехал в Прийядаршини-парк на пять минут раньше назначенного времени и тут же позвонил Прийе. Она взяла трубку после первого же гудка. По тону было слышно, что она все еще нервничает.
— Стой на месте. Я сейчас подойду.
Солнце уже начинало садиться, и небо на горизонте было окрашено розовым. Прийя появилась через минуту. Томас стоял у обочины. Она вылезла из кабинки рикши и направилась к нему. На ней был сальвар камиз цвета тропического моря. Вырез платья был довольно глубоким, но не открывал ничего лишнего, выгодно оттеняя ее кожу цвета миндаля. Косметики на ее лице почти не было; Прийя не нуждалась в макияже.
Не дойдя до него пяти футов, она остановилась и застенчиво, как школьница, улыбнулась. Точно так же она посмотрела на него в самый первый раз, когда они встретились.
— Тебе нравится мой наряд? — спросила она. — На Западе мне не приходилось носить такое.
— Мы много потеряли, — ответил Томас.
— Хорошо выглядишь, — заметила Прийя.
— В костюме я чувствую себя как покойник, — сказал он.
Прийя засмеялась.
— Не слишком формально?
— В самый раз. Будешь чувствовать себя как дома. В моей семье полно «слишком формальных» людей.
— У меня кое-что есть для тебя. — Томас полез в карман пиджака и достал книгу, которую дала ему мать. — Мама подарила ее тебе на Рождество.
Прийя удивленно посмотрела на него и взяла книгу.
— Но как она узнала, что я люблю Найду?
— Видимо, догадалась.
— Пожалуйста, передай ей большое спасибо. — Прийя прижала книгу к груди. — Это очень дорогой подарок. — Она неловко замолчала. — А ты…
Он кивнул:
— Я сказал им.
— Мне очень жаль. Должно быть, они расстроились.
Томас пожал плечами:
— Они взрослые люди.
Она отвернулась, пытаясь побороть волнение.
— Ну, где там твоя вечеринка? — бодро спросил Томас.
Они сели к рикше, и Прийя рассказала водителю дорогу. Через несколько минут они подъехали к деревянным воротам, осененным высокими платанами. Двое охранников в униформе пропустили их внутрь. За воротами раскинулся необычайной красоты сад. На фоне закатного неба четко выделялись силуэты деревьев. В центре сада находилась круглая лужайка; на ней был установлен освещенный свечами шатер. В шатре сидела молодая женщина — невеста, в желтом сари и желтом покрывале. Женщина постарше с тюбиком пасты из хны наносила на ее руки и ноги особый рисунок — менди. В стороне расположился квартет музыкантов, наигрывавших индийские мелодии.
Томас на секунду замер. Вдалеке, в роще акациевых деревьев, виднелся дом. Его крыша была покрыта терракотовой плиткой; ставни были открыты, чтобы внутрь проникал легкий бриз. На примыкавшей к дому террасе веселились гости.
— Когда мы были маленькими, называли это место Вриндавана, — сказала Прийя, намекая на священный лес, в котором вырос Кришна.
Томас кивнул:
— Мне трудно представить, что твое детство прошло в этом мире.
— Теперь ты понимаешь, почему мы уехали? Отец хотел добиться всего сам, а здесь бы это никогда не получилось.
— Все эти люди — члены твоей семьи?
— Нет. Некоторые просто друзья. Но не волнуйся, я не стану знакомить тебя со всеми.
Томас улыбнулся:
— Пока всех мужчин зовут Рохан, а девушек Пуджа, я не запутаюсь.
Прийя снова засмеялась:
— Веди себя прилично. Первое впечатление — это все.
Он взглянул на нее:
— Знаешь, прошло уже лет сто с тех пор, как мы в последний раз флиртовали.
Прийя отвернулась и вдруг затихла. Томас чертыхнулся про себя. Он слишком торопится. Нужно быть осторожнее.
— Извини, — сказал он.
— Нет, — возразила Прийя. — Не извиняйся.
Почувствовав ее неловкость, он сменил тему:
— Твой брат тоже здесь?
Прийя улыбнулась; казалось, ее настроение снова улучшилось.
— Абишек действительно присутствует в списке гостей, но я сомневаюсь, что ты его увидишь. Он уже наверняка нашел какое-нибудь укромное местечко, чтобы уединиться со своей новой возлюбленной. Уже месяц их водой не разольешь. Мы все удивляемся. Ждем, когда же страсти спадут.
— А твой отец?
Прийя показала на террасу:
— Он там. Ведет интеллектуальные разговоры.
— В других обстоятельствах я бы к нему с удовольствием присоединился.