Каждое утро после того, как тетушка уходила на рынок, Шиам пробирался в кухню и показывал Зите свои сокровища. Однажды он принес игровую приставку и научил ее играть в «Тетрис». В другой раз притащил журнал о кинозвездах с фотографией Амитабха Баччана на обложке и долго рассказывал о знаменитом киноактере.
На следующий после этого день Шиам вручил ей маленький желтый цветок. Он признался, что сорвал его в соседском цветочном ящике. Поддавшись порыву, Зита присела на пол рядом с ним и рассказала о том, какой чудесный сад был у ее семьи на Коромандельском побережье и какие красивые узоры колам рисовала Джайя. Шиам внимательно выслушал ее и задал вопрос, который поставил Зиту в тупик:
— Если у тебя такой хороший дом в Индии, то почему ты здесь?
Она растерянно посмотрела на него. Шиам даже не догадывался, как трудно было ответить на это.
— Ну и почему, как ты сам думаешь? — наконец вывернулась она.
Шиам удивленно приподнял брови.
— Мама сказала, потому что тебе нужна работа. Что у тебя нет семьи.
Зита глубоко вздохнула и скрестила руки.
— Насчет семьи — это правда, — тихо, почти шепотом сказала она. — В живых осталась только моя сестра.
— А где она? — спросил Шиам.
Зита подумала об Ахалье и о борделе Сухира.
— В Бомбее, — коротко ответила она.
— Я родился в Бомбее! — радостно заявил Шиам, но тут же глаза его погрустнели. — Мне не нравится Париж. Я скучаю по Индии.
Они проговорили еще с полчаса, пока, как обычно, не раздался звон колокольчиков и тяжелые шаги тетушки. Зита вскочила и спрятала цветок в складках сари. Шиам исчез где-то в глубине квартиры. Зита вышла в ресторан, навстречу тетушке, и с новыми силами принялась за работу.
Шиам был всего лишь ребенком, но дружба с ним стала для нее настоящим лучом света.
Глава 15
Поистине, [человек] становится добрым от доброго деяния, дурным — от дурного.
Мумбай, Индия.
Из CASE прислали семена голубого лотоса. Когда они прибыли, сестра Руфь дала Ахалье глиняный горшок, чтобы посадить их. Лотос — капризное растение, и не было никакой гарантии, что семена прорастут, но Ахалья была настроена решительно. Она хотела вырастить цветок и подарить его Зите, когда они снова встретятся. Лотос олицетворял живой дух их семьи. Ахалья осторожно опустила семена в хорошо удобренную почву, залила горшок водой и поставила его в пруд, расположенный неподалеку от входа.
Жизнь в приюте Сестер Милосердия была расписана по минутам. Каждый час предназначался для определенного занятия. Ахалья быстро оценила это преимущество. Для того чтобы исцелиться, надо было постоянно двигаться, не стоять на месте, наполнять свою жизнь деятельностью — доказывать себе, что жить не только можно, но и нужно.
Она посещала занятия по программе двенадцатого класса, но по сравнению со школой Святой Марии в Ченнаи уроки казались элементарными. Сестра Руфь скоро поняла, что интеллект Ахальи требует большего, и поговорила об этом с Анитой. Через некоторое время CASE пригласило для Ахальи репетитора. Он приходил дважды в неделю и подготавливал ее к университетскому курсу. Ахалье всегда нравилось учиться, и она с удовольствием погрузилась в привычный ритм — чтение, обсуждения, ответы на вопросы. Все это наполняло ее новой жизненной энергией и давало некую надежду на будущее.
Раз в неделю они встречались с Анитой и разговаривали обо всем на свете. Каждый раз Ахалья задавала сотруднице CASE один и тот же вопрос — нет ли новостей о сестре. И каждый раз Анита отвечала, что CASE вместе с полицией работает над этим, пытается вычислить местонахождение Зиты. Анита сказала, что инспектор Кхан связался с Центральным бюро расследований и Зиту занесли в базу данных по розыску пропавших людей. На день или два Ахалья приободрилась, но потом грусть снова овладела ею.
Куда же исчезла ее сестра?
В один из дней, когда Анита собиралась навестить Ахалью, Томас спросил у Рэйчел Пандолькар, директора отдела реабилитации CASE, можно ли ему поехать с ней. Рэйчел разрешила при условии, что он ни словом не упомянет бордель Сухира. Томас без колебаний согласился.