Фор усмехнулся, девушка же тяжело вздохнула, явно вспоминая и кухню, и рыбу, подпортившую нам обеим настроение.
— До города почти двое суток ехать. Успеешь отоспаться, — мужчина улыбнулся, встал из-за стола и направился к выходу, — Идешь?
— Ага.
Я поблагодарила Рена и Марту за помощь, попрощалась с лекарем и побежала догонять Фора.
Ждали лишь меня. Фарат уже сидел в телеге. Связанные руки на коленях, голова откинута на какой-то мешок. Глаза закрыты. Спит, что ли? Вот не поверю.
За ворота деревни мы выехали в тягостной тишине.
Телега неторопливо тащилась по пыльной дороге, изредка подскакивая на ухабах, на горизонте виднелась зеленая полоса леса, через который нам предстоит ехать два дня и одну ночь.
Фор чаще других ездит в город с товарами на продажу, поэтому подвозит меня до деревни именно он и обычно мы без умолку болтаем, а сейчас мужчина скрылся за горой ящиков и замолчал.
Маяться от безделья я не привыкла. Сначала пробовала заснуть, однако от жары не было спасения, и я, повертевшись с одного бока на другой, в конце концов со вздохом уселась ровно.
Не знаю сколько прошло часов, однако мне всё-таки удалось уснуть. Проснулась я, когда лицо накрыла холодная тень — солнце спряталось за густыми кронами деревьев. Редкие лучики прорывались сквозь переплетение ветвей и разгоняли прохладный сумрак.
Какое-то время я разглядывала зелень и осколки синевы неба над головой, мучая себя догадками, и наконец решила спросить:
— О каких Охотниках ты говорил тогда?
Фарат ответил не сразу. Он медленно открыл глаза, посмотрел на меня, на скрытого ящиками Фора, осторожно, словно боялся чего-то, подвинулся ближе и зашептал:
— Так называют специально обученных вампиров. На людей они нападают редко. Цель их охоты — фараты.
Сейчас между нами не было и метра. Однако даже со связанными руками нелюдь опасен.
— Я остался жив только потому что у вампиров нашлось дело посерьезнее. Если не восстановлю силы до их возвращения — я покойник. Надеюсь, ты не собираешься меня таскать по всей империи?
— Говорю же — мы едем до Биафиса. Узнаю, что хочу и отпущу. Может и деньги требовать не стану, — я усмехнулась, — Как звать-то тебя? И что ты делаешь в Креите?
— Фрид. А в Креите я живу. Правда, занесло меня, конечно, далековато от дома…
Солнце уже опустилось за гору, наступили сумерки, а мы всё болтали и болтали. Фрид оказался отличным собеседником и заядлым путешественником: он побывал во всех тринадцати крупнейших городах Креита и даже в столице, куда я стремилась попасть.
Рассказывал он интересно, картины с легкостью возникали в воображении, и я иногда выпадала из реальности, представляя то башни магической академии, то золоченую крышу императорского дворца, то белые макушки горных вершин. Изредка Фрид прерывал рассказ и замирал, прислушиваясь к шорохам, но сколько бы я не спрашивала, он не говорил, что пытается услышать.
— Да чтоб тебя!
Фор с горящим фонарем в руках подошел к лошади. Она встала посреди дороги как вкопанная, изо всех сил упираясь и не желая идти дальше.
Мы с фаратом переглянулись. Я вынула меч из ножен и прыгнула вниз.
Первая стрела вонзилась в мешок над головой вовремя пригнувшегося парня.
Вторая — в землю в полуметре от Фора. Фонарь выпал из рук.
Стало тихо-тихо.
— Езжай назад, Фор, — шепнула я, подталкивая мужчину, — Быстро!
К счастью, дважды просить не пришлось: он с разбегу запрыгнул на место возницы, дернул поводья, разворачивая лошадь, и умчался прочь.
Я пошарила в траве и вытащила фонарь. Как и ожидалось, от удара о землю он потух.
Плохо. Без света я практически слепа.
Держа в руке меч и вглядываясь в темноту, я сделала несколько шагов вперед.
— Есть предположения кто это может быть? — едва слышно спросил Фрид.
— У меня нет врагов. Ну, не было до сегодняшнего дня…
Пожав плечами, отдала артефакту мысленный приказ и цепочка скользнула на землю. На фарата я больше не смотрела — пускай бежит, глядишь, целее будет. Защищать и его я не смогу.
Следующий удар я пропустила — сверкнул росчерк стали и рукав украсился длинным разрезом.
Щурюсь, изо всех сих стараюсь разглядеть нападавших. И спустя три минуты боя не вышло понять сколько их. В полной темноте вижу лишь контуры тел и оружия.
Удар, чей-то крик, навстречу бежит высокая тень с топором. От меча тень закрылась, а вот от кинжала в глаз нет.