Он сидел на кровати в небольшой комнате с плотно закрытыми окнами. Свет шел от единственной лампочки под потолком. Еще здесь стоял стол, за столом — пара облезлых деревянных стульев, над ним на стене висел шкаф вроде кухонного. В углу была узкая дверь, за которой, с трудом заставив себя встать и обойти комнату, он обнаружил туалет и крохотную душевую кабину. Он вернулся к кровати и снова сел. Согнулся, обхватил затылок ладонями, пытаясь прогнать боль и странную свинцовую тяжесть.
Но боль — пустяки. Много тяжелее наваливался на сердце страх. Перед тем, что могло случиться очень скоро, через минуту или пять минут…
Нет, так нельзя. Уже поздно трястись от страха и сожалеть об ошибках. Теперь можно идти только вперед. И теперь он получит то, чего ему так не хватало в течение этой заварушки.
Он увидит своего врага.
А узнав, с кем имеет дело, он будет вооружен — тем оружием, которого до сих пор никто и ничто не могло у него отнять, и которому он еще не встретил равного, раз до сих пор жив. Так что еще не все потеряно.
Страх отступил; в мыслях появилась привычная ясность. Нет, игра еще далеко не окончена…
Он похлопал себя по карманам и оглянулся кругом. И только сейчас сообразил, что его плащ исчез. То есть исчезло все — оружие, телефон, бумажник, всякие полезные мелочи. И сигареты.
По тому, как отчаянно хотелось курить, он понял, что времени прошло немало. Возможно, уже вечер или даже ночь.
Значит, его уже хватились.
Но ему это сейчас никак не поможет. Сколько времени нужно, чтобы отыскать среди множества домов нужный, потом найти способ пробраться туда? Уж никак не пять-шесть часов, так что помощи в ближайшее время ждать неоткуда. Остается надеяться, что оставшиеся на свободе «заговорщики» правильно оценят ситуацию и успеют скрыться.
Если кто-то еще остался на свободе, добавил он про себя. Где гарантия, что не переловили всех одновременно?
За обшарпанной дверью послышались шаги. В следующую минуту вошли трое — чем-то очень похожие друг на друга молодые парни. Все с оружием. Лицо вошедшего первым было ему знакомо или показалось?
Этот первый остановился посреди комнаты и с усмешкой окинул взглядом пленника.
— Очнулся, — хмыкнул он. — Ладно, вставай, пошли.
Пирсон поднялся на ноги; он не удивился и не стал сопротивляться, когда ему завязали глаза и надели наручники.
Боятся. Правильно боятся. Ему тоже было страшно, но умение скрывать свои чувства стало его второй натурой очень давно. Уж не этим тупицам суметь заглянуть под маску.
— Ну, вперед! И без фокусов, не то…
Он скривил губы, позволяя вывести себя из комнаты. Страх страхом, но не до такой же степени…
*
Дорогу он не запомнил. Да и не было похоже, что охранники вели его по кратчайшему пути. Скорее, нарочно таскали по лестницам и коридорам, чтобы сбить с направления.
Когда они, наконец, добрались до цели, первое, что почувствовал Пирсон, был Зов. И, помня рассказ Аманды, почти сразу понял, что Зов исходит не от живого существа.
Они были вблизи той самой машины.
На миг Пирсону снова стало нехорошо — он ничего не сможет сделать, если похитителям в его персоне интересен всего лишь еще один подопытный кролик. Но, может, все-таки удастся…
Додумать он не успел. Его заставили сесть, и, по его ощущениям, это было обычное офисное кресло, без всяких жутких приспособлений. Потом с глаз сняли повязку…
Сначала он ничего не увидел. В помещении было темно, а прямо ему в лицо бил яркий белый свет. Прием банальный, но вполне действенный — разглядеть что-то против такого света было совершенно невозможно.
А вот его самого откровенно разглядывали. Потом оттуда, из-за яркого света, раздался голос:
— Что ж, неплохо. Это и есть Адам Пирсон. Остается решить, стоит ли он тех усилий, которые на него уже затрачены…
Голос принадлежал на слух молодому человеку и был Пирсону совершенно не знаком.
— В каком смысле? — огрызнулся он, рискуя, но зная, что определять, кто есть кто, нужно сразу. — Кто вы? Что вам от меня нужно?
— Твой предшественник в этом кресле сразу сказал, что от него мы не добьемся ничего полезного, — с усмешкой отозвался голос.
«Предшественник? Кто?.. Райли?..»
— Но, возможно, от тебя будет толку больше…
— Не будет, пока не уберете этот свет, — ворчливо сказал Пирсон. — Если хотите предложить мне сделку, давайте обсудим все нормально…
— А у тебя есть что предложить мне?
— Откуда я знаю? Вы же не говорите, что вам нужно. Но ведь нужно же? Иначе зачем я здесь?
— Это верно. Да, ты такой, каким мне тебя описывали…
Нестерпимо яркий свет медленно погас; вместо него зажглись обычные лампы дневного света.
Пирсон поморгал, привыкая к новому освещению. И, наконец, смог осмотреться.
Небольшое помещение было обставлено, как обычный рабочий кабинет в обычном офисе. Ничего, в чем выражалась бы индивидуальность хозяина…
В двух шагах перед Пирсоном стоял просторный письменный стол, на котором сейчас не было ни бумаг, ни компьютера. Зато лежал его собственный плащ, и на нем, как на подушке, все остальное: меч, оба кинжала, пистолет с двумя запасными обоймами, телефон, записная книжка, связка ключей…
Окинув взглядом кучу своих вещей, Пирсон разглядел пачку сигарет с зажигалкой и выразительно задержал на них внимание. Потом, будто спохватившись, поднял глаза на хозяина кабинета, который расположился рядом, присев на край стола и скрестив на груди руки.
Взглянув на него, Пирсон едва не вздрогнул.
Высокий молодой человек с блестящими светло-русыми волосами. Именно так описывал своего посетителя Райли. Неужели это все-таки была провокация? Но хоть теперь появилась возможность рассмотреть этого красавца поближе…
Красавцем он, впрочем, не был. Вполне обыкновенная внешность. Больше похож на англичанина, чем на француза, хотя говорит по-французски легко и без английского акцента. И одет тоже вполне обыкновенно — в черные брюки и темно-синюю рубашку.
Совершенно не за что зацепиться взгляду.
Незнакомец чуть заметно улыбнулся.
— Могу угадать, что именно из твоих вещей тебя сейчас интересует больше всего, — с иронией произнес он. — Тебе никогда не говорили, что курить вредно?
— Не люблю следовать чужим правилам, — ответил Пирсон, глядя прямо ему в лицо.
— Отлично, — усмехнулся тот, — но иногда приходится делать то, чего не любишь. Знаешь, зачем ты нам понадобился?
— Ищете подопытного кролика?
— В твоем-то лице? Нет, это слишком дорогое удовольствие. Кроликов у нас хватает. Ты нужен нам для кое-чего другого.
— И для чего же?
— Нам нужна информация, которую ты можешь предоставить. Мы хотим, чтобы ты работал на нас.
— Кто это «мы»?
— Хорошо, я хочу, чтобы ты работал на меня. Такая формулировка устраивает?
— А если я этого не захочу?
— Захочешь.
Сзади послышался смешок.
Пирсон не удивился — он был уверен, что парни-охранники стоят у дверей, вне поля его зрения.
Незнакомец бросил в ту сторону сердитый взгляд и вернул внимание Пирсону:
— Полагаю, не нужно объяснять, какого рода услуги мне от тебя нужны. Сейчас восемь часов вечера…
Его прервала трель телефонного сигнала. Он отвернулся и достал аппарат:
— Да… Нашли? Хорошо. Действуйте.
Весь разговор занял несколько секунд. Незнакомец вновь повернулся к Пирсону и продолжил, как ни в чем не бывало:
— Итак, сейчас восемь вечера. Даю тебе на раздумья… шесть часов. Потом продолжим разговор. А заодно ты получишь ответ, что будет, если ты откажешься, или если не научишься думать, прежде чем задавать глупые вопросы. И это, — он взял со стола и показал Пирсону пачку сигарет, — получишь тогда же.
Повернувшись к охранникам, приказал строго:
— Уведите.
*
Охранники привели Пирсона в ту же комнату, сняли с него наручники и ушли. Повязку с глаз он стащил сам, поняв, что остался один. Он снова оглядел комнату и подумал, что, если согласится работать на странного незнакомца, то жить ему предстоит именно здесь. Да уж, ничего общего с его собственными апартаментами…