Москва также была поделена на опричную и земскую части. Первоначально царь даже поделил и Кремль, там под опричнину был взят двор Владимира Старицкого, подворье митрополита, царицыны хоромы и ряд служебных помещений до Курятных ворот. Но не прошло и года, как царь решил отдать земщине весь Кремль, а центр опричнины перенести на Арбат. К опричнине отошли Чертольская улица, протянувшаяся от Кремля до всполья, Арбат до Дорогомиловского всполья и Новодевичьего монастыря и еще три столичные слободы.
Из опричных кварталов были выселены все бояре, дворяне и приказные люди, не принятые в опричнину. На их место поселились опричные бояре и служилые люди.
Любопытно, что, создавая опричные войска, царь заранее рассматривал их только для внутреннего потребления, а не для защиты страны извне. Ни одна крупная пограничная крепость в опричнину не вошла. Вязьму и Можайск прикрывал с запада Смоленск. Опричные же города на юго-западе страны (Козельск, Перемышль, Белёв, Лихвин) стояли на верхней Оке и находились под защитой южных земских крепостей.
Первоначально опричное войско состояло из тысячи человек, но вскоре увеличилось до шести тысяч.
Опричники давали царю присягу, по которой они обязывались доносить обо всем, что услышат дурного о царе, а также не иметь никаких дружеских связей с земскими, не есть и не пить с ними.
У читателя возникает резонный вопрос — а как отнеслись наши герои Захарьины к введению опричнины? Увы, дать однозначный ответ без фантазий и натяжек нельзя. По этому вопросу принципиально расходятся два самых лучших специалиста по истории XV–XVII веков В. Б. Кобрин и Р. Г. Скрынников. Так, в своей кандидатской диссертации «Социальный состав опричного двора» Кобрин в 1961 году утверждал, что одним из главных инициаторов опричнины стал боярин В. М. Юрьев-Захарьин, и именно вокруг Захарьиных сплотился руководящий кружок опричнины, в который входили Басмановы, Яковлевы-Захарьины, Сицкие, Черкасские. Скрынников же отрицает важную роль Захарьиных в формировании опричнины.
Тут несколько слов надо сказать о князе Михаиле Черкасском, родном брате второй жены Грозного Марии Темрюков-ны, привезенном вместе с ней малышом в Москву. Звали его Султанкул, а после крещения он стал Михаилом Темрюковичем Черкасским. Иван Грозный пожаловал в удел Михаилу Черкасскому городок Гороховец с уездом. В своих владениях Черкасский чувствовал себя полноправным хозяином. Он собирал налоги с подданных и пошлины с проезжающих.
Существует версия, что идею опричнины подала Ивану царица Мария-Кученей. Документальных доказательств этой версии нет, но, несомненно, дикой черкешенке импонировали свирепые расправы царя.
В период «регентства» Захарьиных царь женил Михаила Темрюковича Черкасского на дочери боярина Василия Михайловича Захарьина. Так что и Черкасский стал членом клана наших героев. Забегая вперед, скажем, что у кабардинского князька Темрюка был брат Камбулат. Два сына Камбу-лата Хокяг и Хорошай (двоюродные братья Михаила Черкасского) тоже приехали в Россию и после крещения получили имена Гаврила и Борис. Гаврила был взят в плен поляками и провел в Польше 21 год (1564–1585 гг.), а Борис Камбулатович Черкасский стал боярином и взял в жены Марфу Никитичну Романову-Юрьеву.
Любопытно, что и Федор Басманов успел породниться с Захарьиными. Он женился на дочери князя В. А. Сицкого, жена которого Анна Романовна была сестрой царицы Анастасии.
Таким образом, по мнению автора, Кобрин прав, и Захарьины с родней действительно стояли у истоков опричнины.
Однако опричнина не замедлила ударить и по клану Захарьиных. В первую же партию казненных после введения опричнины вошли: князь Александр Борисович Горбатый-Шуйский с сыном Петром, их родственники, двое Ховриных, князь Иван Сухой-Кашин и князь Дмитрий Шевырев. Заметим, что князь А. Б. Горбатый-Шуйский был не только знаменитым воеводой, покорителем Казани, но и тестем Романа Юрьевича Захарьина.
Автор умышленно уходит от описания диких пыток и казней, которым подвергал Иван Грозный своих противников (большей частью воображаемых). Мы остановимся лишь на моментах, непосредственно связанных с судьбой Захарьиных и проблемой престолонаследия.
Иван по-прежнему подозревал в заговорщической деятельности своего двоюродного брата Владимира, хотя тот после ссылки матери не давал никакого повода для подозрений. Наоборот, сохранились сведения о том, что Владимир доносил брату о крамольных разговорах бояр. В 1566 году царь переменил Владимиру удел. Вместо городов Старицы и Вереи дал Дмитров и Звенигород. А через три года опричнины царь инсценировал заговор с участием князя Владимира. Он-де подкупил повара Ивана Грозного, чтобы тот отравил царя. Любопытно, что обвиняемый повар Молява с детьми был убит опричниками без суда и следствия и без очной ставки с Владимиром.