С этими словами он достал из кармана пять магнитофонных кассет и положил их на стол. Сам встал, вытер рот рукавом гимнастёрки рот, при этом размазал подсохшую кровь по своему лицу. Все вздрогнули и отвели взгляд от "Доктора". А он вышёл из-за стола помахал рукой всем рукой и направился к двери, уже на ходу бросил:
— Завтра "Хамса" жди меня в 20.00 в твоей беседке. Поговорим о том, как жить будем. Сегодня вечером форму передашь через кого-то из моей роты. Сам не светись. Всем привет!
Двери за ним закрылись, оставшиеся в каптёрке солдаты переглянулись и облегчённо перевели дух. Руки сами потянулись к стаканам. Выпили, не закусывая, налили ещё. На их глазах "Доктор" выпил два стакана, но водки в бутылке меньше не стало. На это внимания не обратили. Не до мелочей было! Пили, закусывали. Старательно обходя тарелки, из которых "Доктор" брал закуски окровавленными руками. О "Докторе" не говорили. Сказал ведь: "Кто только посмотрит в его сторону, тот и есть человек для его садистского эксперимента. Может и мысли, и разговоры тоже входят в запрет этого кровавого маньяка? Вот и молчали. Так же молча, и разошлись.
Вечером пришёл "Хорёк". Паша наблюдал за тем, как он входил в каптёрку и едва не помер от смеха. Слишком всё было комично.
Сначала приоткрылась входная дверь. В неё осторожно пролезла голова, одетая в шапку-ушанку с опущенными ушами и плотно завязанными тесёмками под подбородком. Поворачивая голову под немыслимым углом "Хорёк" настороженно осмотрел помещение и только потом вошёл. Но глазам своим он не доверился, заикаясь, шёпотом спросил:
— Паша! А этого врача точно нет?
Паша подкалывая "Хорька", давясь от смеха, обошёл всю каптёрку. Усердно заглянул во все углы, залез на стеллажи и так же шёпотом, заикаясь, сообщил:
— Вроде нет! Хотя, кто его знает? Может он в паука обратился?
"Хорёк" обиженно зашмыгал носом:
— Смеёшься? Смейся! Тебе ухо не отрезали и не приклеивали. А мне не смешно! Дожить бы до демобилизации! Вот и вся мечта. Буду стараться. Вот готово!
И он положил на стол два комплекта повседневной формы. Паша промолчал. О том, что его мечты совпадают с мечтой "Хорька" он решил не говорить. А вдруг "Доктор" узнает? Осторожного человека Бог бережёт! Так говорила его покойная бабка, и он ей верил! Из стола достал бутылку водки он протянул её "Хорьку":
— Бери "Хорёк" за работу!
Глаза "Хорька" наполнились слезами. Он обоими руками уцепился за уши шапки, при этом он ещё ухитрился прикрыть нос и пробубнил:
— Ну и скотина ты Паша! А ещё земляк!
И мгновенно вылетел за дверь. Паша уже не мог сдерживаться. Он заревел как бык, давясь смехом. Но вдруг в его голове мелькнула одна мысль. Паша осознал её и мгновенно подавился смехом. Откашлялся. Настороженно осмотрел помещение каптёрки. Глубоко вздохнул, откупорил бутылку водки и глотнул из горла. Водку пил как воду. Не чувствуя ни горечи ни крепости. Сделал три больших глотка, отставил бутылку и нажал кнопку магнитофона. Полилась музыка. Это была одна из кассет подаренных "Доктором". Запись была хорошей, музыка классной. Что на кассете было записано ещё? Паша не знал. Он, как и остальные просто слушал музыку, а его мозг, как и мозг остальных на своей подкорке записывал особый сигнал, делавший любого человека рабом хозяина этого сигнала. Впечатанный в мозг он оставался там на всю жизнь. Мозг был готов взять на себя управление человеком после получения команды от хозяина сигнала. Воля и желания человека? Значения не имели. Этого никто из людей слушавших эту музыку, записанную на этих кассетах не знал. Иногда незнание это тоже счастье! И ему нужно радоваться. Такова жизнь.
Музыка расслабляла, отгоняя тревогу. Паше стало хорошо и спокойно. Водка начала действовать. Взгляд Паши упал на два комплекта формы принесенной "Хорьком". Думал он не долго. Выключил магнитофон, не вставая со своего стула, громко крикнул:
— Дневальный! Ко мне!
Стук сапог замер перед дверью каптёрки. Через пару секунд раздались два удара в дверь, затем она приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова дневального. Он безмолвно смотрел на неформального лидера роты и части первым заговорить не решался. Паша выдержал паузу так, по его мнению, полагалось ему по должности:
— "Кувалду" ко мне! Время пошло!
Голова дневального исчезла. Паша снова включил магнитофон, погрузился в чарующий мир музыки. Из динамиков звучал голос Аллы Пугачёвой, она исполняла песню "Арлекино". Медленно отворившаяся дверь каптёрки, отвлекла Пашу. В приоткрывшуюся дверь осторожно пролезла голова "Кувалды". На его голове не было шапки, а так он под копирку повторил все движения "Хорька". Настороженно осмотрел помещение. И только после этого просочился в дверь. Обычно "Кувалда", как правая рука Паши, особо не церемонился. Дверь открывал рывком, она громко ударялась ручкой о стену. И тогда громко стуча подковами сапог, входил он сам. Друг и соратник вождя. Удивлённый новым поведением своего подручного Паша даже растерялся. Плакать или смеяться? Определиться так и не смог. Вопрос "Кувалды" добил его: