Аня взяла нам билеты сразу с проживанием, поэтому нам было, где остановиться. Мы добрались до отеля на такси. Поездка длилась не больше двадцати минут, но папа успел расспросить водителя об активностях в городе, о биатлоне и об отношении водителя к последним социальным реформам. Мы приехали и заселились, разобрали вещи и пошли ужинать. Вечером мы дошли до лыжного стадиона и посмотрели на него, а потом вернулись в номер и легли спать. В среду днём были первые две гонки — мужской и женский спринт. Мы оба были более заинтересованы в мужском биатлоне, поэтому обрадовались и оживились во второй половине дня, когда стартовала мужская гонка.
С наших мест, как и отовсюду, не было видно трассы целиком. Но мы видели огневые рубежи, и у нас был довольно широкий обзор. Меня очень оживила биатлонная атмосфера, я была очень счастлива. Папа был более прагматичен — он сильнее всего любил эстафеты, поэтому не был так же впечатлён, как я.
В мужском спринте один из моих любимых спортсменов, немец Чарли Эйлор, пришёл к финишу третьим. Это был второй сезон Эйлора в основном составе. В пятнадцать лет я была безнадёжно влюблена в Чарли — молодого и перспективного, красивого и остроумного иностранца. Правда, тогда я думала, что он швейцарец и была сконфужена, узнав правду, потому что почти год жила в заблуждении. За что мне нравился этот Эйлор? Как и Раевский, он извлекал уроки из ошибок и трудностей, преодолевал все преграды. Он был примером настоящего человека.
В девятом классе нам в школе задали привести пример людей, которым мы бы хотели подражать. Я привела в пример именно Чарли Эйлора. Правда, скоро мои чувства растворились в рутине, и я стала забывать спортсмена. Для меня он был мимолётным увлечением. Хотя это увлечение оставило на моём сердце глубокий шрам.
Я несколько месяцев ходила подавленной, поскольку осознавала, что мне никогда не заговорить с этим человеком, что я его недостойна. Я как ненормальная интересовалась жизнью и деятельностью Чарли Эйлора, я была от него зависима. И я была очень горда собой, когда смогла вылезти из ямы, которую сама себе и вырыла. Этот период был для меня тяжёлым, и я постаралась извлечь из него максимальное количество уроков, чтобы подобное со мной больше не повторялось.
Итак, Эйлор финишировал третьим. Я была рада по-детски, потому что тёплые чувства к нему или к его образу у меня остались. Он по-прежнему был моим кумиром. На тот момент к нему, как и к Раевскому-старшему, я испытывала только спортивный интерес и некоторую симпатию. Он был мне приятен, несмотря на то что, в отличие от Раевского, лично его я не знала. Но я составляла в своей голове образ немца, исходя из интервью с ним, и этот образ был мне приятен.
Вечером мы с папой поужинали в кафе, обсуждая прошедшие старты. Ему тоже понравилось выступление Эйлора, хоть он и ожидал большего. Папа видел Чарли Эйлора лидером чемпионата.
Так прошло несколько дней и несколько гонок: индивидуальные, гонки преследования, женские масс-старт и эстафета. С наибольшим удовольствием субботним вечером мы пошли смотреть мужской масс-старт. Первым финишировал Чарли Эйлор, допустивший один промах. Как я и говорила: у него бывают ошибки, но он исправляет их и извлекает уроки. С чистой стрельбой вторым финишировал норвежец Яков Норманн. Тройку лидеров замкнул россиянин Евгений Захаров.
В воскресенье была гонка, которую мы с папой ждали больше всего, — эстафета. Мы к ней подготовились: достали из чемодана большой российский флаг, нарисовали на щеках триколоры. Мы заняли наше место напротив стрельбища. На подходе к первой стрельбе лидирующую группу составляли Норвегия, Германия и Россия. Мы не были удивлены, так как именно у этих стран были самые сильные мужские составы на тот момент. Атлеты шли примерно вровень, периодически разменивая позиции, первые три этапа.
С отставанием друг от друга менее трёх секунд, лидеры гонки передали эстафету. Начался четвёртый этап. Гонку замыкали самые сильные спортсмены сезона: Эйлор, Норманн и Захаров. На первом огневом рубеже мы стояли, затаив дыхание. Все трое отстрелялись чисто. Вровень они подошли и ко второй стрельбе. Нас охватил азарт, в крови выделялся адреналин! Мы не успели опомниться, как наши голоса слились с десятками, сотнями других в громком и пронзительном крике: «Женя! Женя!»
Немец чисто отстрелялся и уехал, у россиянина и норвежца было по одному промаху. Норманн использовал дополнительный патрон и покинул рубеж чуть раньше Захарова. Мы болели за нашего соотечественника и громко поддерживали его. К нашему сожалению, ему на финише совсем немного не хватило до Норманна. На финишной прямой они шли почти вровень, но на несколько десятых секунды норвежец опередил Евгения. Сборная России финишировала третьей.