Это был вечер воскресенья, поэтому по возвращению в номер, перед складыванием вещей, я писала традиционное письмо. Я прописала свои мысли о прошедшем первенстве, о череде Дней рождения и просто о том, что скопилось у меня в голове за эту неделю. Так как моё пребывание в Норвегии подходило к концу, я написала краткие впечатления об этом путешествии в целом. Завершила я это описание следующей фразой: «Многие любят Норвегию за её независимость и отчуждённость. Я же люблю эту страну за всё то, что она мне подарила».
Утром следующего дня Саша и Чарли были более оживлённые, чем накануне. Внутри каждого из них болела ещё не зажившая рана, но они уже приняли её, учились жить с этой неудачей. На такой позитивной ноте мы и попрощались. Шарлотта улетела в Амстердам, Чарли и Артур отправились в Германию, а я с братьями Раевскими полетела домой — в Москву».
Эпилог.
Когда Софья закончила свой рассказ, Асенька начала задавать вопросы, так как ей было интересно узнать продолжение истории своей сестры. Первым делом Асенька поинтересовалась, что стало с Шарлоттой.
— Через некоторое время Шарлотта и Чарли расстались. Шарлотта ошиблась: её чувства были искренними, но также они были дружескими. Как оказалось, и Чарли запутался в своих чувствах, питая к Лотти исключительно дружескую симпатию. Они остались хорошими друзьями. После расставания девушка вернулась в Амстердам. Там она продолжила писать романы, стала развивать книжный магазин, позже создала на его основе собственное издательство. Её стали приглашать на различные конференции и творческие вечера, на одном из которых она познакомилась с Даниэлом, ставшим через некоторое время её мужем. Шарлотта завершила журналистскую карьеру, но любовь к биатлону осталась с ней на долгие годы. Сейчас Шарлотта живёт той жизнью, о которой она мечтала. Мы с ней регулярно видимся: иногда она приезжает ко мне, иногда я к ней, но чаще всего мы встречаемся на биатлонных соревнованиях, которые мы обе страстно любим.
— Но как вы расстались с Ником и почему ты мне об этом не рассказала? — Продолжала спрашивать Асенька.
— Я не стала говорить об этом, поскольку это не имеет отношения к истории, с которой ты ко мне обратилась. — Софья набрала побольше воздуха и продолжила рассказ. — Максу тогда было около трёх лет. Так как я работала в те годы пресс-секретарём Саши Раевского, я много времени проводила не дома, и с сыном оставался Ник. Вернувшись домой после долгого отсутствия, я не застала там мужа и сына. Позже мы встретились с Ником в ресторане, и он сказал, что у него появилась новая возлюбленная. Мы без ссор и скандалов разошлись, Нику было позволено регулярно встречаться с Максом. Перед эстафетой в Антхольтце Саша рассказал мне, что его брат выдумал эту историю, поскольку считал себя моим бременем и не хотел, чтобы я жертвовала карьерой и счастьем ради него… — Асенька хотела задать вопрос, но Софья опередила её и продолжила, — Но я не смогла вернуться к Нику, поскольку, если он обманул меня один раз, может обмануть и снова. Мы остались хорошими приятелями, часто проводим время вместе. Раз в несколько месяцев Ник приезжает в Германию, чтобы увидеться с сыном. Мы в Россию же приезжаем не так часто, поскольку Макс занимается биатлоном, и у него мало свободного времени.
— Сонь, а как ты сблизилась с отцом маленькой Шарлотты? — Не унималась Ася.
— Подтвердилась его теория: мы с ним находились в одних кругах. К тому времени моя популярность значительно возросла, я стала одной из самых известных отечественных журналисток, да и за рубежом меня хорошо знали, причём и как обозревателя, и как пресс-секретаря Раевского. С Чарли мы также продолжали тесно общаться, но искра между нами промелькнула чуть больше пяти лет назад на территории этой самой Академии. После начала наших отношений я прекратила сотрудничество с Сашей, так как невозможно работать на одного человека, но душой принадлежать его сопернику. В Германию мы с Сашей переехали одновременно, только он в Дрезден, а я сюда. Я стала работать на немецком телевидении, а позже стала частью Академии. Потом в нашей жизни появилась крошка Лотти.
— Софи, — спросила Асенька, — а ты счастлива?
Софья задумалась на некоторое время, но ответ так и не дала. Вместо этого жительница Франкфурта-на-Майне неспешно кивнула и тепло улыбнулась Асеньке. В коридоре послышались шаги. Через несколько мгновений дверь кабинета открылась, и внутрь зашла мама Асеньки.