Разъехались воины, Рхард к дому своему, вождь у своего спешился. В дом вошел. Полон дом вождя Рырга, дети его сыты да здоровы, жены с покорностью взирают, а… счастья нет. Думал, войдет в его дом Яра, прекраснейшая из волчиц, будет счастье. Да отказалась Яра волосы резать, от жизни с ним вечной отказалась. На глазах у всего племени!
С тяжелым сердцем за стол сел. Ел — вкуса не чувствовал. Яра кошкой ластится, наказания страшится за проступок у колодца. Знает, что нельзя проливать воду предками данную. Арша на стол подает, а глаза хитрые, злые. Не любит его Арша, простить не может, что Яру в дом взял. Со второй женой Шанрой первая мирится, все вместе делают, а Яру не приняли. Заносчива Яра красивейшая из волчиц, гордая, на слова не сдержанная… поздно понял, глаза красотой застилало, а смотреть нужно было глубже. И волосы не остригла! Как кинжалом его резало ее непослушание! Да красивая глаз не отвести. Брови черные, вразлет, губы красные, зубы белые, дыхание свежее, а тело сильное, молодое. И глаза синие, как небо зимнее… да только черные глаза отныне покоя не дают!
Движение у двери, откинулась шкура и перестал дышать вождь — стоит на пороге его дома Дарина!
Торопливо шла домой Делайя, ведра тяжелые пушинками казались. Вбежала, а нет Рхарда. И ведь вернулся, на коне черном к дому ехал, а нет его. И когда вернется, не сказал. Тяжело вздохнула Делайя, сама кусок лепешки взяла, а не лезет кусок в горло и есть без любимого нет желания. Только отвар выпила Делайя, и поспешила к дому вождя.
Думала, ждет ее Арша у дома, а не было ее. Пришлось войти. Хоть и боялась, а помнила слова Арши.
Вошла да тут же пожалела. Сидел за столом вождь, как увидел, покраснел от гнева. А ведь сам врывался без приглашения.
— Мир дому вашему, добра вам, здоровья детям, — да поклонилась, как в племени Белого Тигра было принято.
Приветливо улыбнулась ей Арша, приветливо и вторая женщина, а Яра смотрит гневно, вот-вот бросится космы рвать.
— Куда посмела ноги свои грязные направить! — зашипела Яра, да остановил ее голос Арши.
— Входи, Дарина, — выступила Арша вперед, — ты в моем доме гость желанный.
Поклонилась снова Делайя, да и смотрит на Аршу, а что сказать не знает. А первая жена вождя хитро улыбается, переводит взгляд с Рорга, так и застывшего, на Делайю. Все поняла Арша, да сладка месть, слаще любви для нее.
— Идем, Дара, покажу, где молоко да крупы взять сможешь. Ты жена молодая еще, глупая, порядков наших не знаешь. Так я расскажу, — посмотрела Арша на мужа, — вот вечером приходи и все тебе расскажу, покажу.
Молода Делайя, но не зря слыла умной в племени Белого Тигра. Взглянула на вождя, заметила взгляд его тяжелый, да зареклась в дом этот входить.
— Неудобно мне, Арша, от дел тебя отрывать, — говорит, а сама назад отступает, — жду тебя на улице.
Вышла, ответа не дожидаясь.
Скоро и Арша появилась, в лицо улыбается, а глаза хитрые, словно в душу заглядывают. Не нравился Делайе этот взгляд, сердцем опасность чувствовала.
— Ты жена пятого волка, — начала наставлять ее Арша, — ты не должна за ворота выходить, не имеешь права в степи одна ходить, да к реке в темное время не ходи!
Слушает Делайя, удивляется, а виду не показывает.
— Поутру как солнце встанет, доят коров, коз и кобылиц, по очередности приносят жены к черным воротам молоко, мясо, зерно. Ты жена волка пятого, должна приходить и брать все для хозяйства. Вчера не была, а люди заприметят, обида будет. — Заметила Арша удивленный взгляд, тут же спросила, — Разве не так в племени Белого Тигра?
И хотела Делайя сразу ответить, да призадумалась. Каждое слово сначала взвесит, лишь затем вымолвит:
— Все равны в племени Белого Тигра, жена вождя от других ничем не выделяется… разве что золотыми украшениями, да уважением людским.
— Отсталые, — сказала с презрением Арша, — где же это видано, чтобы жена воина, да с женой одного из шести волков равной была? А коли муж не воин, так те всю грязную работу делают, даже к удою не допускаются!
Молчит Делайя, сказать лишнее боится. Не друг ей Арша.
Подошли к воротам черным, узким, что для скота предназначены, рядом с воротами амбар. Как вошли стоят три кувшина, что и ведро воды вместили бы.
— Вот, — говорит Арша, — тут два твоих, и мой. Как молоко выльешь, неси сосуд обратно. Перед вечерним удоем заберут. Еще хум твой стоит, зерно взять нужно.
Растерялась Делайя. Кувшин с молоком странный, на большую грушу похож. Да только один-то она с трудом, но поднимет, а за вторым придется опять идти. А уж хум с зерном и вовсе не поднять ей.