Спотыкаясь, шла Делайя за мужем своим, позади воины лошадей вели. Долго шли, уж солнце поднялось, да на небосклоне середину заняло, уж зной припекал, а шли не останавливаясь. И плакала бы Делайя, но боялась и слово молвить.
Издали заприметила срубы волчьего селения. В степи, река рядом, а вокруг стен не трава — камни. Черным срубы выкрашены, волчьи головы на воротах висят. Не боялись воины племени Черного Волка нападений внезапных, но не было и тех, кто напасть бы решился.
Со скрипом открывались ворота, а сильнее этого стонала душа Делайи. Даже замерла на мгновение, входить не желая, да только воин сильнее дернул и пришлось ступать за ним, как пес на привязи. Жестоки воины племени Черного Волка, не ведают они жалости.
Темными были дома волков, темными, вместо двери шкуры, очаг перед дверью. Грязным было селение, злыми люди. Но вот вышли из домов женщины… Одеты жены воинов в черные рубахи, да черные штаны. Волосы стрижены до плеч, руки сильные, с венами проступившими, в глазах презрение к ней, светлокожей дочери племени Белого Тигра. Дети тут оборванные, непричесанные, неумытые, глядят будто волчата.
Страшно было Делайе, а голову не опускала, смотрела уверенно, смело, не желая племя свое позорить.
Зашептались тут женщины племени Черного Волка, начали в сторону глядеть. Остановился и муж ее, да так руки сжал, что Делайя невольно губу прикусила, а сам смотрит на дом в центре селения, да лицо будто окаменело. Смотрит на него Делайя, понять не может.
Пятеро их было. Волосы черные до пояса, глаза счастливые, наглые, серые, улыбки загадочные, в руке каждой нож белый, костяной, ритуальный. И одежды не черные — платья цвета зари утренней, легкие, летящие… Видимо не было бедным племя Черного Волка, раз девы одежды богов носили.
Танцуя вышли к костру в центре селения, танцевали вокруг восхищая мужчин и женщин. Лишь Делайе было не радостно смотреть на них, все сильнее сжимал ее руку пятый волк стаи, Рхард Страж, а взгляд его неотрывно следовал за самой прекрасной из волчиц. Танцевала синеокая дева из племени Черного Волка, улыбалась, кружилась так, что вихрем стали ее волосы, да опадали на летящие одежды. Сильны и прекрасны девы племени Черного Волка, да мало их…
Первая из дев остановилась, дышит тяжело, вздымается грудь ее, тонкой тканью обтянутая. Вскинула дева руку с кинжалом. Белой молнией метнулся нож, опали на землю черные волосы… До шеи подрезала дева, а стоит, улыбается. Вышел воин… Одет неряшливо, рубаха белая не застегнута. Обнял деву, нож ее за пояс заткнул, свой достал, девушке передал. И не было счастливее их в селении, с улыбками провожали их волки. Вернулись молодые в тот дом, откуда и вышли.
Вторая из дев остановилась. Улыбалась счастливее первой, волосы отрезала короче. Воин, что бледный стоял, ожидая решения, на руки подхватил, закружил от радости, так на руках и унес в дом свой.
Остановилась и третья. Самая красивая, самая быстрая, синеокая. Та, что взгляд Рхарда словно приковала к себе. Улыбалась дева, но иначе. Стоял рядом сильный воин, одет богато, на груди знак волка — вождь. А дева все медлила, глазами толпу осматривала. Обернулась и померкла ее улыбка. Смотрела она на Делаю, на руки ее, что в руках Рхарда были. Закусила губу дева, да так что струйка крови со рта.
Даже дети племени волка говорить перестали. Нахмурился вождь, а видимо право было древнее, не смел он вмешаться. Долго смотрела дева племени Черного Волка на Рхарда, не отводил взгляда и воин. И тут вскинула голову гордая волчица, смело нарушила круг, вольною птицей подошла к пятому воину, протянула свой нож, в глаза смотрела преданно, заискивающе. Усмехнулся Рхард, в последний раз на деву взглянул, да отвернулся.
Опустила голову дева, нож костяной за пояс заткнула, не стала волосы резать. С неодобрением смотрело на нее племя, с яростью вождь. Схватил ее за руку, за собой повел грубо, резко.
Завершили свой танец и оставшиеся девы, черной тенью опали их волосы, улыбались мужьями названные.
И повел ее воин дальше, вел быстро, а губы сжаты, побелели даже. Поняла Делайя, кем была для него дева из племени Черного Волка, поняла, и что не простил предательства он. Гордый Рхард Страж пятый волк.
Дом его в стороне был, богато украшен дом, цветы в единственной комнате… На столе новом, светлом, золотые да посеребренные украшения разложены, расстелена кровать тканями легкими… Другую жену ждал дом, для другой дары богатые, для другой цветы на окнах сложенные.
Остановился воин, подтолкнул ее вперед, шкуру на входе задернул. Молча смотрел на дом свой, словно видел впервые. А ведь едва построен дом, свежим деревом пахнет, камни очага не закоптели еще. И пожалела бы воина Делайя, да себя еще больше жалеть хотелось. Не будет у нее счастья в племени Черного Волка, и раньше знала, теперь — увидела.