В очередной раз лопнуло заднее колесо, ну не рассчитан «интеллигент из Японии» на нашу щебенку! Снова надежда на «докатку». На ней мы доезжаем до райцентра, где покупаем два хороших бэушных колеса. Наш Генерал, ставший уже мастером по замене колес, с энтузиазмом берется за дело. Только либо слишком много у него этого самого энтузиазма, либо наш «японец» решил отыграться на тех, кто его гоняет по ненавистной щебенке, столь непохожей на японский асфальт, но одна из шпилек заднего левого колеса вдруг начинает проворачиваться, и все усилия Алексеевича открутить упрямую гайку ни к чему не приводят. Пришлось включиться в схватку с упрямым самураем очередному мастеру шиномонтажа. Он попробовал несколько приемов, но «Ниссан» не поддавался, тогда мастер применил прием, «японцу», видимо, совсем незнакомый. На единственной неоткрученной шпильке колесо отжали от диска, сделали несколько хороших ударов молотком по шпильке, чтобы заклинить ее, и, пока один давил длинной монтировкой на колесо изо всех сил, другой потихоньку, миллиметр за миллиметром, скручивал гайку. «Японец» сдался!
— Ну что, — сказал я ему про себя, — думаешь, теперь тебе заменят исковерканную шпильку? Как бы не так, поедешь с четырьмя, вместо пяти, тут тебе не Хонсю, и не Хоккайдо! — Ответа я не услышал, но почувствовал, что мини-вэн затаил на Алексеевича обиду. Почему именно на него, ведь за рулем все время сидел Андрей и именно он гнал строптивого японца по щебенке? Точно сказать не могу, наверное, при работе с техникой очень важен настрой. Если ты стал нервничать или тем более злиться, то, пиши пропало: обычный болт вдруг ни с того ни с сего не закручивается, ломаются шплинты, и клинит деталь, которую недавно извлекал из механизма совершенно свободно. Это знает любой человек, который имел дело с ремонтом техники. Не зря есть очень известная пословица: «Машина любит ласку да обильную смазку». За годы работы в прошлом токарем, слесарем, электрослесарем и т.д. этот принцип общения с техникой глубоко впитался в меня, как жидкое масло в дерево. Генерал же принялся за работу с некоторым раздражением. Зная, чем это может закончиться, я подошел и хотел подсказать, но он, с тем же раздражением, ответил, что нечего говорить под руку, или что-то в этом роде. Наверное, поэтому именно на него и затаил ответную злобу «самурай», еще не адаптировавшийся к непривычной для него среде. Зато верный «Сурф» Димы, как хороший казацкий конь, всегда в боевой готовности — ни поломок, ни жалоб, живет одной душой с хозяином, а ведь тоже бывший «японец»... Хм, Дима похож на Ихтиандра, живущего в двух стихиях, — он одинаково хорошо чувствует себя как в городе, так и в тайге. Но все-таки и это не совсем точное определение, ладно, путешествие не закончено, еще узнаю, кто он такой.
Мы снова тронулись в путь с мыслью найти где-либо по дороге приличную гостиницу или турбазу для ночлега. Мысль сама по себе была бредовая, учитывая бедность сел и неразвитость инфраструктуры сферы услуг и отдыха в глубинке. Видимо, долгое «общение» с нашим «японцем» дало свои плоды, потому что мы тоже забыли, что это не Крым, и даже не Владивосток. Становилось все темнее, а мы ехали через редкие селения, озадачивая местных жителей совершенно дурацким в общем-то вопросом: «Где здесь можно найти гостиницу?»
Поскитавшись по прибрежным селениям часов до одиннадцати вечера, мы расположились на ночлег прямо на одном из пляжей в какой-то бухте. Видимо, находясь под влиянием ауры «японца», мы решили заночевать в автомобильных креслах. Единственное, до чего додумались, так это освободить от сумок немного места на последнем ряду сидений, чтобы, вконец измученная, вначале четырехдневной болтанкой в море, а теперь бесконечной скачкой по щебенке, Виктория могла поспать хотя бы полулежа. Расположиться на свежем морском воздухе даже не подумали. Мне было особенно трудно, потому что нога и так все время ныла, а без движения, да еще в постоянно опущенном положении... Долго спать не придется. Но заснуть не удалось не только мне из-за боли в пояснице, но и всем остальным потому, что Алексеевич так смачно храпел, что, несмотря на громкие хлопки в ладоши и толчки в бок, спал практически только он один. Когда рассвело, мы с завистью отметили, что экипаж «Сурфа» выспался отлично, расположившись на песке рядом с машиной на спальных мешках и гидрокостюмах для подводного плавания.
Зато я встретил рассвет, запечатлев его на фото, поплавал в утреннем, еще спящем море, поговорил с местным жителем о житье-бытье людей здесь, на самом Дальнем Востоке.
И снова мы катим по красивым местам Приморья, по дороге, прорубленной через сопки. Справа обрыв, под которым течет река, а слева отвесная скала, в которой, собственно, и пробита дорога. На одном из живописных поворотов мы останавливаемся. Текущая внизу река тоже делает поворот в этом месте и образует отмель. Оттуда, с речного изгиба, тянется ввысь стройный голубой кедр. Наш «Дерсу Узала» спускается вниз, и на песчаной отмели возле кедра находит свежие медвежьи следы. Значит, мишка приходил полакомиться кедровыми орешками. Дима предложил нам отведать природной минеральной воды, которая течет тут же из недр скалы и называется «Золотой родник».
— Раньше она текла просто так, а теперь здесь киоск поставили, — сообщил Дима.
Действительно, видим прилепившийся к скале небольшой киоск. Подхожу с пластиковой бутылкой, открываю кран в надежде, что автомат выдаст мне отмеренную порцию, и вдруг слышу женский голос. В крайнем удивлении поднимаю глаза и вижу в крохотном окошке улыбающееся лицо женщины.
— Вот это да, я-то думал, что киоск необитаем и здесь японскую электронику поставили, сообщающую о полезных свойствах данной воды. Тогда вы расскажите о воде и как ее нужно употреблять, — попросил я неожиданную обитательницу киоска.
— Да я толком и не знаю, нужно пить, кажется, три раза в день за двадцать минут до еды. Говорят, она способствует очистке организма, особенно почек, — ответила женщина.
— Раз уж вы здесь сидите, так хотя бы проспекты какие продавали, — доставал я обитательницу будочки, в обязанность которой входило только принять деньги от жаждущих и открыть кран. Мы старались набрать воды во все отыскавшиеся у нас свободные емкости. Глядя на это, Дима предупредил, что раньше, когда вода текла просто из недр, ее можно было набирать много и хранить долго, но с тех пор, как ее загнали в трубы и установили плату, с водой что-то произошло — выпадает осадок, чего раньше не было, и она долго не хранится.
Я подумал, что не только для человека, но и для воды важна свобода.
Мы продолжаем движение. Алексеевич выказывает желание сесть за руль, но через каких-то двадцать километров острый щебень рвет совершенно новую покрышку. Ну вот, «японец» отомстил! Генерала дисквалифицировали, он недовольно занял место слева от водителя и снова берет в руки кинокамеру. Интересно, а с какой целью он едет к волхву? Лечиться или просто за впечатлениями? У молодого политика Володи точно проблемы со спиной. При появлении на горизонте какой-либо церквушки Володя каждый раз осеняет себя крестным знамением — христианин, а едет к волхву лечиться, чудно!
А вот зачем к волхву едет Димин брат Андрей, я знаю точно. У него застарелая травма колена, со временем стало совсем плохо — постоянная боль в колене, одна нога короче другой на 6 см., костыли, а какой может быть прок от сантехника с костылями? Вот и вызвал его Дима из Череповца во Владивосток, а оттуда повез в тайгу к волхву. Тот заранее ничего не обещал, сказал, ногу посмотреть надо, если сустав хоть немного жив, то восстановить можно, а если нет, то уже ничего не поделаешь.
— Посмотрел Олег Иванович мое колено, — рассказывал Андрей, — мениск, говорит, на ниточке, но держится, сустав тоже еще не окончательно убит, есть надежда. Вытаскивал мне сустав, давал упражнения для его укрепления. В общем, прожил я у него месяц, о костылях забыл, нога вытянулась на все шесть сантиметров, работаю снова по специальности. Сейчас хочу доремонтировать ногу, хромоту убрать...