— Только это тебе от меня и нужно, — сказал Чи Цзянь. И, отворив двери сокровищницы, разрешил сыну брать оттуда в течение дня сколько захочет — полагая, что потеряет на этом какой-нибудь миллион-другой. А Чи Чао в один день ухитрился раздать родным, знакомым и друзьям почти все без остатка.
Когда Чи Цзянь узнал об этом, изумлению его и ужасу не было предела!
Соперники
Ши Чун с Ван Каем, соперничая в роскоши, не знали меры в пышности одежд и колесниц, доходя в изощренности до пределов возможного. А цзиньский государь У-ди, доводившийся Ван Каю племянником, постоянно в этом ему содействовал.
Как-то раз пожаловал он Вану коралловый куст в два с лишком чи высотою и с ветвями такой густоты, какую в мире редко и увидишь. Ван Кай показал подарок Ши Чуну. А тот, полюбовавшись, ударил по кораллу железной палочкой и разбил его вдребезги. Ван Кай был крайне раздосадован. Он решил, что Ши Чун сделал это из зависти, — и лицо его стало суровым, а голос резким.
— Не стоит огорчаться, — сказал Ши Чун, — я незамедлительно возмещу вам убыток.
И приказал слугам принести все кораллы, что были в доме. Средь них оказалось штук шесть или семь высотою в три и в четыре чи, с невиданными в мире стволами и побегами таких расцветок и оттенков, что разбегались глаза. Ну, а кустов, подобных только что разбитому, нашлось превеликое множество.
И Ван Кай принужден был с досадой признать свое поражение.
Вспыльчивый Ван Ланьтянь
Ван Ланьтянь был по природе вспыльчив. Собравшись как-то съесть яйцо, он не смог разбить палочкой скорлупу. Ланьтянь вспылил и швырнул яйцо на пол. А оно завертелось, как юла. Ланьтянь вскочил и стал топтать его ногами — но раздавить не смог. Тогда, совсем уж выйдя из себя, схватил яйцо, засунул в рот, раздавил и выплюнул.
Ван Сичжи, прослышав об этом, долго смеялся и сказал так:
— У отца его Аньци нрав такой, что ничем его не вразумишь. А что же тогда сказать про Ланьтяня!
Хань Шоу
Хань Шоу был очень хорош собой. Он состоял на службе у Цзя Чуна, и всякий раз, когда Цзя собирал в своем доме чиновников, дочка его, укрывшись за решетчатым окном, засматривалась на красавца. Он полюбился ей — и чувства ее и желания сами собою излились в стихах, которые она целыми днями читала нараспев. В конце концов ее служанка отправилась к Хань Шоу на дом и рассказала ему все как есть, добавив к этому, что девушка на редкость хороша. При этой вести сердце Ханя учащенно забилось, и он немедля попросил служанку снести девице тайное послание. А сам, дождавшись той поры, когда все отошли ко сну, с неслыханною ловкостью перелез через стену и пробрался в дом Цзя Чуна. Никто ничего не заметил.
И только Цзя стал вскоре примечать, что дочь его как-то необычно расцвела и повеселела. А собрав однажды чиновников, вдруг обратил внимание, что от одежд Хань Шоу исходит дивный аромат чудесных благовоний, присланных в дань государю из чужеземных стран. Стоило раз надушиться — и запах не выдыхался месяцами. Цзя Чун припомнил, что государь одарил этими благовониями лишь его да Чэнь Цяня, военного министра, — и никого больше. И заподозрил, что Хань Шоу сошелся с его дочерью. Но стены в доме были крепкие, ворота и двери — под строгим призором: как же он смог к ней проникнуть?
И Цзя, сославшись на то, что в городе орудуют грабители, велел починить наружную стену. А слуги, осмотревши ее, вернулись с докладом:
— Везде — все в порядке. Вот только в северо-восточном углу — вроде бы человечьи следы. Да только стена такая высокая, что человеку ее не одолеть.
Тогда Цзя Чун допросил служанок дочери, а те и выложили все как было. И Цзя, повелев держать случившееся в тайне, отдал дочь за Хань Шоу.
Из сборника Хоу Бо «Записи, рождающие улыбку»
Перевод Б. Рифтина
Ответ шута
Ючжань, шут императора Цинь Шихуана, был мудрый острослов. Когда Цинь Шихуан надумал разбить преогромный парк, чтобы на востоке он простирался до заставы Ханьгу, а на западе — до уезда Чэньцан, Ючжань воскликнул:
— Прекрасно! Сколько там будет птиц и зверей! А коли явятся разбойники, прикажите оленям и лосям забодать их, и все дела!
Выслушал его государь и отказался от своей затеи.
Когда на престол взошел сын Цинь Шихуана, Эр-шихуан, он вознамерился покрыть лаком стену, ограждавшую страну.