— Да пребудет он со всеми нами. Надеюсь, на этот раз вы принесли хорошие новости?
— Безусловно, брат, безусловно. Плохих новостей нет, хвала Милостивому.
— Хвала… Брат, вы не будете возражать, если мы поговорим вот так, прогуливаясь? А то погода уж больно хорошая. В первый раз за последние… м-м-м… три недели.
— С удовольствием, брат. Сам давно не выбирался на воздух, чтобы вот так, спокойно, любуясь природой… То под крышей, то куда-то торопишься… Всё бегом, бегом…
— Ну, мне-то уже бегать не приходится, возраст, а вот под крышей… Так что вы, брат, говорили о новостях?
— Н-ну-у… Думаю, лучше начать с юга, брат.
— Как вам будет удобнее.
— В степи всё спокойно. Урук-хай приходят в себя от потрясений и начинают поглядывать по сторонам. Что заставляет нервничать их соседей в Рилгере и Хурраде. Особенно в Рилгере — хотя междоусобица там и закончилась, однако же разруха и, прости Милостивый, всегдашний рилгерский бардак. А зеленошкурых можно назвать как угодно, но не глупцами. В общем, в Рилгере ждут и боятся. Ждут, когда степь подмёрзнет, и боятся прихода гостей. По холодку, как говорят в народе.
— Н-да… А с урожаем у них что?
— Плохо, брат. С урожаем у них плохо. Как бы народ оттуда не побежал с голоду. В наших храмах какие-то запасы есть, конечно, но…
— Понятно… Ну, будем надеяться, новый король что-нибудь придумает. Что на севере?
— Четырём братьям удалось закрепиться в Вольных Баронствах. Причём все четверо сообщают, что не в последнюю очередь им помогло упоминание о Наставнике. О том, что он является ближайшим помощником князя Гельда.
— Хм-м-м?
— Рекомендация братьев аналитиков. Кроме того ещё один брат смог обосноваться в деревнях, принадлежащих князю, хотя и с большим трудом. Его Сиятельство не возражал, однако и помогать явно не намерен. К тому же Наставник особо указал на недопустимость каких-либо попыток влезть в долину.
— Что ж, значит, придётся их прекратить.
— Прекратить совсем, брат, или только в ближайшем будущем?
— Там посмотрим. И не делайте такое лицо, брат. Знаете, что бывает, если сорвать плод раньше, чем он успеет вызреть? Отвратительный вкус. Правда, некоторым нравится как раз такой, но Храм Милостивого к этим некоторым не относится. У нас достаточно проблем и без оскомины.
— Я понял, брат… Позвольте спросить?
— Спрашивайте, брат, я внимательно слушаю.
— Вы считаете, что этот… э-э-э… плод когда-нибудь созреет?
— Наставник, брат, очень умелый садовник. Очень. И очень опытный… Н-да… А что у нас за Хребтом?..
Хурргоз чуть повернул голову в сторону, откуда к старым курганам приближался… гонец? Беглец? Просто путешественник?.. Не имеет значения. Точно так же, как не имеет значения, к какому народу он относится — урук-хай, хумансам, коротышкам, листоухим… Приблизится к чёрному шатру, и можно будет увидеть, не приблизится… Братья-по-Смерти вернутся в своё полусонное состояние и продолжат ждать. Любопытство немёртвым не свойственно. Даже изменённым. Они его не чувствуют. Точно так же, как не чувствуют голода, холода, жары, сырости, усталости… скуки… Они просто стоят в чёрном шатре. Стоят в ожидании, когда Степи понадобится их помощь…
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ