— Ты вот что, Крум… Ты извини, заработался я что-то. Поздравляю.
— Да ничего, ничего. Оно бывает. Я, это, чего пришёл-то, — Крумтарк прочесал бороду короткими толстыми пальцами, — у тебя оберегов случайно нет? Ну, знаешь, злых духов отгонять, там… Э-э-э… От глаза дурного…
— Это тебе наверх надо, в башню, — хмыкнул Грибник. — И лучше не к Гельду, а к его наставнику, — и глядя, как казалось бы неистребимая улыбка Крума начинает медленно увядать, не выдержал и добавил: — Жбан, ты уж реши, что тебе важнее — чтобы хорошо или чтобы недорого.
Поглядев на закрывшуюся за счастливым четвероюродным дядей дверь, Брухтарк вздохнул, нанёс на тряпицу очередную порцию полировочной пасты и вновь принялся доводить заготовку амулета. Что бы ни случилось у соседей, расскажут они об этом только завтра и не здесь, а в поселении наверху, в таверне. Чтобы по нескольку раз не повторять. Надо будет сходить, послушать. Заодно и в башню заглянуть: мертвец, говорят, тварь добыл. Почти целую. Давненько такого не было. Может, согласится что продать…
Вверх — вниз, вверх — вниз, вверх — вниз…
Верхняя площадка популярностью среди обитателей башни не пользовалась. Во-первых, не все имели сюда доступ (кроме самого Гельда только Наставник, но ему лишний раз подниматься по крутой лестнице…), во-вторых, среди этот доступ имевших не было ни астрологов, ни любителей наблюдать за окрестностями. Соответственно, здесь можно было спокойно подумать, не опасаясь, что в самый неподходящий момент отвлекут из-за какого-нибудь пустяка. Правда, Хасси мог позвать мысленно благодаря тёмной метке, повешенной ещё во время путешествия в Карсидию (у перевёртыша она изрядно разрослась, что позволяло воину не только общаться с господином без лишних слов, но и командовать созданной тем нежитью. Впрочем, последнее лича не слишком беспокоило — Хассрат пользовался этой возможностью крайне редко), но чтобы он это сделал, должно случиться что-нибудь совсем уж невероятное. Потому-то немёртвый для обдумывания возникшей проблемы пришёл именно сюда. Важной проблемы.
Наставник попросил освободить его от клятвы.
Это было… непонятно. Это было… неправильно. Это лишало Гельда возможности выполнить обещание. И это было совершенно бесполезно — Наставник просто не перенесёт обратной дороги. А если всё же перенесёт, проживёт недолго. И ученики, ради которых Наставник хочет получить освобождение от клятвы, всё равно останутся без учителя. Это… Немёртвый довольно долго искал подходящее слово, но всё же нашёл: глупо. За оставшееся ему время Наставник просто не успеет передать свои знания. Тем более — живым. Тем более — детям. Что такое дети, Гельд знал. И знал, что они любят тратить время на то, что считают интересным, а не на что-нибудь полезное. Знал, потому что в башне жили двое детей — Рисси и его младший брат Восси (как объяснил Хассрат, первый был назван в честь его отца, а второй в честь отца Нисси). Знал, потому что не раз вытаскивал обоих сорванцов из ловушек (спасибо отцу-создателю, защитившему верхние этажи не чем-нибудь убойным, а магическими капканами). Другими словами, чтобы Наставник мог завести учеников, нужно сначала привести его в порядок. Проще говоря — сделать личем, поскольку восстанавливать живое тело уже не имело смысла (так называемое тёмное целительство Гельд тоже изучал). Для этого срочно требовалось провести эксперимент, чтобы проверить правильность расчётов. А для проведения эксперимента — маг-доброволец, который бы согласился побыть подопытным. Где найти такого мага, немёртвый представлял и даже был уверен, что того удастся уговорить. В конце концов все живые, за редким исключением, ценят богатство, силу или власть. И две из этих трёх ценностей Гельд вполне мог предложить. Только требовалось придумать, куда потом отправить получившегося лича, если эксперимент пройдёт удачно. Впрочем, пара вариантов, пусть даже не слишком хороштх, имелась, и если не подвернётся ничего лучше…
Когда немёртвый дошёл в своих размышлениях до этого места, ему показалось, что он упустил нечто важное. Он остановился и начал снова. Потом ещё раз. И ещё. И ещё. Пока, наконец, не сообразил, что считает отъезд Наставника обязательным, а спросив себя, так ли это, оказался вынужден признать, что однозначного ответа у него нет. С одной стороны — пускать в долину посторонних, причём надолго, было неразумно и опасно. С другой — старик мог научить ещё многому, да и помощь в исследованиях… Если же быть точным, то как раз он главным образом исследованиями и занимался, сам же Гельд предпочитал экспериментировать, время от времени ставя Злоглазого в тупик полученными результатами. Строго говоря, и разработка способа сохранения памяти у изменяемых — в первую очередь заслуга бывшего жреца. Без него лич справился бы с проблемой очень нескоро, если вообще справился.