— Пока не научишься как следует медитировать, не сможешь контролировать ауру, — в который уже раз повторил ректор избитую истину. — А медитировать не научишься, пока не сможешь держать свои чувства под контролем, — убедившись, что с тренировочным залом всё в порядке, он вошёл внутрь и остановился у самой двери, разглядывая девочку магическим зрением. Внешне-то она выглядела совершенно спокойной, а вот в ауре бушевала очередная буря.
— Не получается, — буркнула Кардил. Голос у неё тоже звучал нейтрально, не выражая каких-либо чувств.
«Не получается», «не выходит», «никак», «я стараюсь»… Эти и им подобные ответы Мясник за последнее время слышал столько раз, что они успели набить оскомину. И что самое интересное, внешний контроль был у неё если не идеален, то очень близок к этому, а вот внутренний… Противоречие? Ещё какое! Впрочем, если вспомнить, где она, хм, обитала… Умение скрывать чувства могло способствовать выживанию на городском дне, а вот внутренняя напряжённость… Тоже? А почему бы и нет? Если таким образом девочка поддерживает в себе готовность к применению Силы?.. Но, тёмные боги побери, до сих пор?! Она что, боится?!
С трудом удержавшись от того, чтобы поскрести в затылке, Лирт хмыкнул, подошёл к ученице и сел напротив, по-степняцки скрестив ноги. Тотчас же заныли колени, напоминая хозяину, что такая поза более приличествует варварам, нежели уважаемым королевским магам, которые к тому же уже не мальчики — сороковник скоро стукнет. Однако хозяин не обратил на этот протест внимания, лишь краем сознания отметив, что надо бы хоть немного времени уделять физическим упражнениям. Он внимательно посмотрел на сидящую в точно такой же позе ученицу и задумчиво проговорил:
— Кардил, выслушай меня внимательно…
На душе было легко. На душе было радостно. И никакие замшелые валуны не смогли бы эту радость испортить. Даже те, которые Старейшины. Потому что… потому что…
Брухтарк нахмурился, пытаясь подобрать слово, наиболее точно описывающее, почему, не смог и в конце концов махнул рукой: потому что! Потому что только женившись понимаешь, что раньше ты был не человеком, то есть не совсем человеком, то есть, конечно, подземником. Да. Не совсем. А так, половинкой. Потому что… потому что…
Смущённо кашлянув, Брух незаметно, как ему казалось, потрогал уши и порадовался, что нынешняя подгорная мода предписывает распущенные волосы, эти самые уши закрывающие. Потому что они, уши, сейчас, судя по ощущениям, не просто горели, а пылали. Потому что вспомнилось… Ага. И ещё… И… Кхгм!
Нет, откуда берутся дети и что для этого нужно сделать, маг, конечно, знал, но… в общем… практики не было. Да. Потому как под Горой с этим делом испокон веков было туго, а на поверхности… Это ж время надо — знакомиться, ухаживать, уговаривать — а где его взять? Вот и…
Почувствовав, как в добавление к ушам вспыхнули ещё и щёки, Грибник уткнулся носом в кружку с пивом и, чтобы отвлечься, прислушался к происходящему в Зале Совета.
— …в этом плохого? — вещал, иначе не скажешь, Гдахтург Наковальня. — И деды так делали, и деды дедов, и их деды. И никто никогда не говорил, что нельзя дарить подарки…
Упоминание о подарках снова вернуло мысли Бруха к прошедшей свадьбе. Надарили-и-и-и… Много всего. Полезного и не очень. В самый первый день вообще притащили новую кровать, рассчитанную на двоих, чем спасли жениха от конфуза — он-то об этом не позаботился, а на его холостяцком ложе одному ещё нормально, а вот с женой… Притащили, собрали, показали всем, разобрали, отнесли в Брухову, гм, каморку (кстати, надо будет её расширить) и там собрали заново. И всё это с шутками, прибаутками, советами новобрачным… В общем, народ веселился как мог.
Надземники тоже постарались. Грим с Ушастым колыбель преподнесли, деревянную, резную. И когда только успели сделать? А Хасси от всей башни амулеты принёс с защитой от проклятий и сглаза и большой накопитель, залитый Силой под завязку. Только вот никто из них надолго не задержался — вручили подарки, выпили за здоровье молодых и за счастье и ушли. А Садовод так вообще не заходил под Гору — не пролезть ему, большой слишком. Так что на пятый день свадьбы, когда по традиции муж с женой ненадолго расходятся к своим друзьям и подругам, чтобы поделиться первыми впечатлениями от семейной жизни, прихватив Крума, который в свою очередь прихватил жбанчик крепенькой, Грибник направился к великану — как договаривались. И Хасси туда же подошёл, так что посидели-и-и… Хорошо, в общем, посидели. Душевно. Разошлись, когда стемнело уже. Правда, обратную дорогу в поселение Брух не очень хорошо помнил, но ведь дошёл же! Н-да. Или доехал. На Гельдовой химере. Крум, кстати, тоже. И не помнит, и, похоже, доехал…