Отдыхать нам пришлось чаще, чем думали вначале, не привыкшие ходить подолгу и помногу, мы уже серьёзно устали. Привалы начали затягиваться до получаса, а когда обедали, то вообще больше часа проотдыхали. Но всё же до Антошкиного ориентира дошли ещё днём, а не вечером. Будь я один, то наверно и не заметил бы его, а если и заметил, то не обратил внимания. Но Антон увидел и сразу же определил:
– Стоп, Рэй, пришли!
– Ничего не вижу, - улыбнулся я, - показывай давай.
– Вон, смотри, - он показал пальцем на серую скалу, которая с первого взгляда ничем не отличалась от своих соседок, такая же старая и источенная временем.
– Скала, как скала, вроде бы ничего особенного, - сказал я, пожав плечами.
Антон бросил рюкзак на серый речной песок, который был сейчас под ногами, сменив порядком надоевшие камни, и пошёл к скале. Я бросил свой и пошёл следом за ним. Антон ничего не стал мне объяснять, когда я подошел ближе, то всё увидел сам. Эта скала не была творением природы, она была делом рук человеческих. А, говоря уж совсем точно, это была не совсем скала. Из её серого растрескавшегося тела выступали почти полностью изоржавевшие прутья стальной арматуры. Был в своё время на Земле такой материал - железобетон.
– Здесь была плотина городского пруда, а вот тут, где мы сейчас стоим, был пруд, - объяснил мне Антон.
– Странно всё это, - сказал я, - когда-то тут был город, жили люди. Здесь был пруд, в нём наверно купались такие же как мы мальчишки. А сейчас, ещё и полтысячи лет не прошло, а уже почти никаких следов не осталось.
– А ещё полтысячи лет пройдёт и от нас с тобою никаких следов не останется, это же всё время… Мне дядя рассказывал, давно уже…
– А где он сейчас, твой дядька? Почему к вам не приехал, он ведь каждое лето приезжал.
– Он сейчас на Гамме. Вернётся только зимой, - Антон всем своим видом показывал, что не хочет продолжать разговор на тему, связанную с дядей-писателем, да и я не особо хотел.
По пологому уступу мы поднялись на берег. Но никаких развалин тут не оказалось. Только через полчаса тщательных и упорных поисков мы наткнулись на торчащий из земли изогнутый и покрытый коркой ржавчины стальной прут. Но больше ничего не нашли, хоть и надеялись найти что-нибудь интересное, особенно Антон.
– Хоть что-то да осталось, - с усмешкой сказал я, а Антон с хмурым и недовольным видом сообщил:
– Тут ещё много чего должно остаться. Дядя говорил, что станции городской подземки остались целыми и невредимыми, их никто кроме времени не разрушал. Сначала их для чего-то использовали, а потом просто бросили и забыли. Вход в одну из них находится где-то недалеко, на том берегу.
– А что ты об этом сразу не сказал, давай, переплывём.
Мы тщательно уложили свои вещи в непромокаемые рюкзаки и, держась за них, переплыли через реку. Течением нас снесло, но немного, не такая уж широкая и быстрая наша речка. Этот берег, в отличие от нашего, был пологий и почти что до самой воды заросший густой травой.
Сперва мы с Антоном поставили палатку и оборудовали стоянку, а только потом отправились искать вход на станцию. Но не так-то просто что-нибудь найти, если не знаешь, как это "что-то" выглядит и где его искать точно. Несколько часов мы лазили по зарослям кустов, успели исцарапаться и ободраться, но так ничего и не нашли. Вернулись к палатке усталыми и голодными. Кое-как нарубили Антошкиным тесаком дров для костра. Когда же костёр разгорелся, нам стало уютно и хорошо, даже голод и усталость на время отступили, таким вот почти что магическим влиянием на человека обладает живой огонь костра.
Чуть-чуть посидев у костра, мы решили, что уже самое время ужинатьть-чуть посидев у костра. Антон достал из рюкзака металлический обруч, натянул на него мешок из негорючей плёнки. Вместе мы прижали его упругим кольцом, приделали металлическую ручку, в результате у нас получился походный котелок. Я набрал воды из речки, а Антон в это время сделал подставку над огнём. Повесив воду кипятиться, сами мы снова уселись у костра, и молча ждали, пока вода не закипит. Только подбрасывали дров в огонь. Когда вода закипела, принялись вдвоём готовить ужин из прихваченных дома, и мной, и более запасливым Антоном, консервов и концентратов. Получилось у нас, в результате наших поварских усилий, какое-то ужасное варево, сразу не поймешь, суп это или каша, но, несмотря на свой ужасный вид, пахло оно весьма аппетитно, но больше наверно не из-за собственной гастрономической ценности, а из-за того, что мы серьёзно проголодались за этот долгий день. Солнце всё сильнее клонилось к горизонту, и вечер полностью вступал в свои права. Мы сняли котелок с огня, повесили на специально для этого приготовленное место, такой уж недостаток у походного котелка, его можно только весить, а ставить нельзя. Тут же, дуя и обжигаясь, принялись ужинать.
Откуда и как на берегу появился человек, мы не заметили. Он шёл со стороны леса. Его то скрывали кусты, то он появлялся снова. Но было ясно, что направляется он не мимо нас, а к нам. Когда же он подошёл ближе, стало понятно, что это не взрослый, а парень лет тринадцати-четырнадцати, рослый, светловолосый, немного нескладный. На нём была толстая и плотная серая куртка, такого же цвета штаны, а на ногах высокие ботинки с толстой подошвой. За плечами большущий рюкзак на блестящей металлом раме, таких я никогда не видел. На лбу у парня блестели капельки пота, а лицо разрумянилось, наверно этот его рюкзак был нелёгким.
– Можно рядом с вами остановиться? - спросил он, виновато улыбнувшись. Слова он выговаривал немного странно и слегка замедленно.
– Пожалуйста, - ответили мы с Антоном в два голоса, и тут же засмеялись над этим.
Гость опустил на землю свой рюкзачище и сел на него. Но сидеть на рюкзаке ему наверняка оказалось не очень-то удобно, он поморщился и опустился рядом с ним на траву:
– Ребята, вы случайно не в Быструю Речку идёте? - спросил он, вытирая рукавом пот со лба.
– Ага, туда, но только завтра утром.
– Мне нужно там с одним человеком встретиться. Только я здесь никогда не бывал и дорогу не очень-то знаю.
– А тут не заблудишься - на тот берег потом вдоль реки, мимо не пройдёшь. Но можешь и с нами, утром, всё равно до темноты тебе туда не дойти, - сказал я.
– Ребята, вы не обижайтесь, что я к вам навязываюсь. Просто в вашем… ваших краях я и в самом деле первый раз.
Мы с Антоном сразу же заявили, что новым людям мы всегда только рады и ничуть не против того, что он к нам присоединится.
– Вода-то в речке сейчас наверно холодная? - спросил он, неторопливо расстегивая куртку.
– Неа, нормальная. Мы недавно купались. Прохладная конечно, но купаться можно.
– Это хорошо, я тоже искупаюсь, а то весь взмок в этой робе.
Сказав это, он стремительно разделся и уже через полминуты плавал на середине реки.
– Какой-то он странный, - прокомментировал Антон, рассматривая его куртку, - лето, жара, а он как будто вообще из зимы сюда вынырнул.
– А что тут удивительного, может быть и в самом деле из зимы, не везде ведь сейчас лето. От полярных архипелагов до нас на рейсовом дисколёте чуть больше часа лететь.
Пока мы это обсуждали, гость успел накупаться и выбраться на берег. Куртку он бросил на землю и сел на неё, подтянув колени к груди.
– Ты издалека? - спросил его Антон.
– Вообще-то да.
– Из зимы?
– Ты куртку имеешь в виду? - улыбнулся он, - нет, я её взял, чтобы на земле спать можно было… она много для чего сгодится.
– Ты на дисколёте прилетел?
– Не, я пешком иду… из города.
Я хотел было спросить у него, из какого города он идёт, потому что никаких городов поблизости не было, но не стал. Если захочет, то сам скажет, а не захочет, так зачем допытываться у человека. Антон же спросил:
– Ты ужинать будешь?
– Не отказался бы.
– Так и не отказывайся, вон ещё сколько осталось, сварили, а оказалось, что вдвоём нам не осилить. А освободим котелок, чаю сварим.
Наш гость не отказался и присоединился к нам, и все мы за десять минут освободили котелок начисто. На реке я промыл пленку котелка, и она снова стала чистой и прозрачной. Антон же в это время добавил в костёр дров. Попав на горящие угли, они быстро разгорелись, и над костром снова поднялось пламя. Мы с Антоном повесили котелок и сели рядом, чтобы снова посмотреть на огонь.