- Нет, Вик, если так дальше бежать, то наверху мы просто упадем, как загнанные лошади, и нам станет не то, что не до солнца, а и вообще на все наплевать.
- Ладно, Серега, больше торопиться не будем, - согласился я с ним, меня и самого чертовски измотал этот затяжной забег по лестнице.
И мы пошли дальше, хоть и быстро, но уже особо не торопясь, тем не менее, когда мы добрались до выхода, наши ноги гудели, а в ушах слышался шум крови. В верхнем тамбуре оказалось уже довольно жарко. Мы попили воды из фляги, понемногу пришли в себя и тоже понемногу постарались привыкнуть к жаре. И только после всего этого, Сережка попросил, указывая на наружную дверь:
- Можно мне открыть?
- Давай, - согласился я.
Мы поднялись на ноги. Сережка взялся за рычаг и, немного помедлив, широко распахнул наружную дверь, здесь не было никакого шифратора. Но от того, что я увидел за дверью, меня буквально помутило. Начиная от самого порога, расстилалась самая настоящая пустыня, без малейших признаков жизни, освещенная каким-то призрачным светом, лившимся со всего неба. Я, конечно же, знал, что так оно и должно быть. Но ведь просто знать и видеть собственными глазами, это совершенно разные вещи. И где-то, в глубинах своего подсознания, я наверно не верил тому, что знал, и безнадежно надеялся, что это неправда... Где ты сейчас росший здесь древний, роскошный и почти что сказочный сине-зеленый лес, лес моего детства? Где тебя искать? В какой стране, на какой планете, возле какого солнца, в какой галактике? Я не знаю, вернее, знаю, что, сколько не ищи, не найдешь. Никогда и никому не дано найти того, что перечеркнуто временем и осталось только в прошлом. А прошло всего каких-то семь лет, и тебя уже нет, нет даже следов, будто бы ты вообще здесь когда-то был. И сейчас ты остался только в памяти... Сережка взял меня за руку обеими руками и потянул за собою:
- Пойдем, Вик, посмотрим наши дома, а то уже совсем скоро рассвет.
Мне сейчас совершенно не хотелось смотреть на то, что осталось от дома, где я когда-то жил с родителями, до того, как нам пришлось переселиться под землю. Но и обижать Сережку я не хотел, поэтому и пошел за ним. Вопреки всем моим ожиданиям, домик оказался точно таким же, как и семь лет назад. Гладкие, матово-белые стены, большие окна, низенькое, в две ступеньки, крылечко. Но вот только вокруг все изменилось и стало совершенно другим. Нет больше ручья, который всегда весело журчал неподалеку, не стало чистых и ухоженных аллеек, в которых мы с Сережкой когда-то играли. Ну и конечно не было Земного Дерева, которое нависало когда-то своей могучей кроной над самой крышей дома, не осталось даже следов. Сережка быстро поглядел на меня, словно бы говоря: "Я сейчас, быстро". И убежал в свой дом, который был тут, рядом. Я же в свой дом не пошел. Мне не хотелось чересчур будить воспоминания. Я просто сел на тот самый камень, на котором когда-то любил сидеть. Сейчас здесь было не так жарко, как мне об этом представлялось. Едва ли даже сорок градусов. Вот если бы столько было не ночью, а днем, тогда вообще незачем было бы покидать планету. Но нет, днем, когда оба солнца поползут к зениту, тут будет стоять невыносимая жара, при которой кипит вода и невозможна никакая открытая жизнь.
До сих пор я не могу до конца понять, почему такая беда случилась с нашей планетой, с нашим Дивером, родиной и меня, и Сережки. Ведь всего лишь каких-то семь лет назад здесь было так чудесно. Вообще-то, я знаю об этом из школьного курса, орбиты планет в системе двух солнц редко бывают стабильными, для этого нужно строгое соблюдение целого ряда условий. Дивер же оказался, по докладам открывшей его когда-то экспедиции разведки, одним из таких редких и почти невероятных исключений. Довольно большая и тяжелая, но в тоже время похожая на Землю и живая планета. Она двигалась в этой системе по довольно сложной резонансной орбите. Она оставалась достаточно удаленной от солнц, и повторяла свой путь каждые шесть с половиной лет. Все произведенные расчеты показывали, что орбита останется стабильной, по крайней мере, на несколько миллионов лет. Дивер был включен в план заселения, потому что он обладал выгодным положением. В перспективе он должен был стать звездной базой, планетой звездолетчиков и строителей звездных кораблей. И эта перспектива уже начинала бурно воплощаться в жизнь, здесь появились поселки и целые города, был построен большой космодром, было начато строительство крупнейшего орбитального космодрома-платформы и грандиозных верфей. Население планеты превысило миллион человек и быстро росло, сюда охотно летели переселенцы... Но тут произошла эта самая катастрофа. Известные законы тяготения дали сбой, который никто даже не предполагал до этих событий, орбита спонтанно изменилась, и Дивер начал медленно, но неумолимо приближаться к желтому солнцу...
Сережка медленно вышел из дома. По нему было видно, что и он не рад тому, что посмотрел на то, что тут осталось от прежней жизни, не так далекой, как может кому-то показаться, но уже прошедшей и неповторимой. Но я помнил ее, эту жизнь, и Сережка тоже помнил. Ему уже было пять лет, когда все мы ушли от страшного растущего диска солнца под землю, от его испепеляющих лучей, и огненного дыхания всепланетного пожара. Сережка молча посмотрел по сторонам и, неожиданно улыбнувшись, сказал: