– Идёт. Когда летим?
– Через двадцать минут.
Они коротко переглянулись, и Миша сказал:
– Мы сейчас придём. Нужно кое-кого предупредить.
Людей на площадке постепенно становилось всё меньше и меньше. Улетел уже не один десяток дисколётов. Рэй толкнул меня и спросил:
– Ну и как тебе этот мир?
– Ничего неестественного или необычного пока не заметил… Только мне почему-то немного не по себе.
– Ничего, ещё привыкнешь. Только ещё раз напомню, что никому ни слова.
– Я же обещал. Да и, честно сказать, я уже начал забывать о том, что это за мир.
– Если совсем забудешь, то будет лучше всего. И ещё, давай договоримся, что и сами не будем разговаривать на эту тему, по крайней мере пока. Хорошо?
– Договорились.
Ещё несколько минут мы просидели молча, а когда увидели возвращающихся к нам ребят, Рэй спросил:
– Как они тебе?
– Я их ещё и не знаю, как следует.
– И я тоже не знаю, - улыбнулся Рэй, - но ничего, сегодня мы с ними постараемся познакомиться лучше.
Дисколёт на этот раз был полон народу и до пересадки и после неё. Так что по пути мы почти что не разговаривали, так, перекинулись несколькими фразами. Когда мы высадились в Быстрой Речке, Миша посмотрел по сторонам, глубоко вздохнул и сказал:
– Земля, ничего больше и не сказать.
– Давно вы на Земле? - спросил Рэй.
– Я уже три недели. Женька - только полторы.
– Откуда вы? - поинтересовался я.
– Я-то почти что местный, житель Луны в шестом поколении, - сказал Мишка, дурашливо улыбнувшись, - лунатик, как про нас здесь иногда говорят.
– А я с Аркты, - сказал Женька, - есть такая большая, но пока ещё слабоосвоенная планета в пятидесяти парсеках отсюда.
– Слышали про такую, - улыбнулся Рэй, - а вот я за всю свою жизнь дальше Луны не бывал.
– А я дальше Земли, - снова усмехнулся Миша, - значит мы с тобой такие вот путешественники. Не вылезали не то что из Системы, а даже с пары Земля-Луна.
– Зато вон Вик успел попутешествовать. Был и на Дивере и на Терции.
– Не, на Терции я не был, только возле неё, на орбитальной карантинной базе.
– Но всё равно, ты видел четыре разных солнца. И даже два сразу, на Дивере.
– Не очень то было можно их посмотреть на Дивере, в последние-то годы. Сидели под землей, как кроты, если не сказать хуже, и не высовывались. И только сегодня я первый день живу на нормальной планете под нормальным солнцем аж со времени диверианского скачка.
– Он только утром прилетел на Землю, - сказал Рэй обо мне.
– Точнее говоря, вчера ещё, - поправил его я, согласно моей легенде, - но пришлось переночевать на орбитальном космодроме.
– Значит, вы тоже только сегодня познакомились?
– Ага, я случайно забрался на космодром, там и встретил Вика, а когда мы разговорились, то оказалось, что оба собираемся поступать в одно и то же училище.
Вот так, разговаривая, мы подошли к дому Рэя.
– Вот здесь я и живу.
– Неплохой домик, - сказал Женька, - по меркам Аркты это наверно можно было бы назвать хоромами.
– По меркам Дивера наверно тем более.
– А по меркам Земли это просто среднее жилье для небольшой семьи.
– А сколько человек у тебя в семье? - спросил Миша.
– Двое, я и старший брат, только он сейчас не на Земле, он дальний разведчик и отбыл в экспедицию.
Когда мы вошли в дом, Рэй сразу же включил везде вентиляцию и кондиционирование, хотя в доме и не было жарко. Завершив это дело, он сказал:
– Неплохо было бы сейчас пообедать. Вы как, не против?
– Там, где училище, сейчас уже время не обедать, а ужинать, не могу я привыкнуть к такой быстрой смене часовых поясов, - сказал Женька, - у нас, на Аркте, все в основном домоседы, даже в соседний посёлок или город ездят очень редко, когда без этого совсем уж не обойтись.
– На Земле, Жень, другие обычаи. Например, многие любят по нескольку раз за день встречать рассвет, я один раз аж восемь раз встречал солнце, интересно было. Ну, так как, пообедаем? Возражений нет?
День прошел очень быстро. Сначала мы всё-таки пообедали, Рэй настоял. Потом просто разговаривали. Как оказалось, Мишка и Женька были нашими ровесниками, им тоже ещё не было шестнадцати. Мишка не очень-то рассчитывал на то, что сумеет поступить в Первое Звёздное.
– Я - "человек с Луны", - говорил он, - родился и рос при низкой тяжести и до тринадцати лет ни к чему себя особо не готовил. Вот и сейчас на меня словно перегрузка давит, трёхкратная.
– Но, по-моему, ты здесь неплохо выглядишь, для лунатика, - улыбнулся Рэй.
– Весь последний год я только к этому и готовился, к тому, чтобы не быть здесь похожим на лунатика.
– Вот человек, - сказал о нём Женька, - никакие экзамены ему нипочём, а такой ерунды боится.
– Каждому своё, - сказал Рэй, - кто-то боится экзаменов, кто-то тестов, а кто-то конкурса.
– Вам-то хорошо, жители тяжёлых планет. Вон сколько себе мускулов нарастили, причем наверняка без особого труда. На тебе, Женька, это особенно заметно, да и у Вика тоже мускулов хватило бы на двоих, хотя он их и не выпячивает, как ты.
– Вот что, друзья-инопланетнички, всех лучше человеку там, где родина человечества, на Земле. Где тяжесть не одна с третью и не одна треть, а простая и обыкновенная единица, - сказал Рэй, - пойдёмте, искупаемся лучше. Когда ты в воде, то почти что в невесомости.
– А сейчас не поздно? - спросил Женька.
– Жень, день-то ещё только начал к вечеру клониться, впереди весь вечер и остаток дня.
– А там, - он кивнул в ту сторону, где, по его мнению, было училище, - уже ночь началась.
– Женя, если уж ты сейчас на Земле, то нужно привыкать жить по обычаям Земли.
– Придётся, хотя, по-моему, обычаи Аркты не такие уж плохие.
У речки мы пробыли до позднего вечера. Сначала несколько раз искупались. Потом разложили на берегу небольшой костёрчик. Нам было легко и весело вместе. А когда уже начало смеркаться, Мишка сказал:
– Нам наверно уже давно пора сматываться отсюда.
– Не получится, Миша, - сказал Рэй, улыбаясь, - дисколётов сегодня здесь больше не будет. Так что до утра вам отсюда никак не смыться. Только если делать запрос в диспетчерскую транспортной службы. Но ничего, вы прекрасно переночуете у меня, места на всех хватит.
Мы ещё долго просидели у костра, и только когда Женька начал постоянно жаловаться, что уже совсем засыпает, пошли в дом. Там, по сравнению с улицей, было очень тепло. Рэй притащил откуда-то одеяла, и мы устроились прямо на полу. Рэй тоже расположился вместе с нами, за компанию. И до утра мы проспали как убитые. А утром, после завтрака, Мишка предложил сгонять до Луны, к нему в гости. Все мы тут же дружно и весело согласились, а уже через полтора часа заняли места на лунном лайнере, уходящем к земному спутнику с Центрального Космодрома. Все три часа полёта мы провели на обзорной палубе: смотрели на Землю, на Луну, на звёзды. Снова разговаривали, и время прошло незаметно. Когда же Луна заняла половину неба, прозвучал сигнал, требовательно повелевающий всем занять свои места. А ещё через десять минут лайнер мягко опустился на главный лунный космодром.
– Наш корабль, - произнес голос из динамиков, - совершил посадку на Главный Космодром Луны. Прошу никого не покидать своих мест, пока гравитация внутри салона не сравняется с лунной, об этом будет сообщено дополнительно. На космодроме полдень, солнечно, температура воздуха плюс двадцать пять, влажность ноль семь.
Сила тяжести убывала почти пять минут. После этого нам разрешили подняться со своих мест.
– Мы на Луне, - начал Мишка, - сила тяжести только треть от земной. Так что будьте осторожнее, особенно вы, дети тяжёлых планет. Для вас тут тяжесть вчетверо ниже привычной. К тому же, по вашим словам, вы никогда не бывали на лёгких планетах.
– Я целые сутки пробыл на Пене, - сказал Женька, - перед стартом звездолёта. Ох, и набил же себе шишек, прежде чем освоился. Сила тяжести там почти такая же, как здесь, лишь чуть-чуть больше.
– Пена, это карликовая планета в вашей системе? - спросил у него Рэй.
– Побольше этой Луны и даже немного побольше вашего Меркурия будет, так что не такая уж и карликовая. В нашей системе на Пене находится промежуточная база.