— Здесь болото рядом, — авторитетно заявил волкодлак.
Рихтер, выполнявший ответственную функцию хранителя карты, не менее авторитетно кивнул.
— И как мы его перейдем? — тоскливо осведомилась я. Недели странствий мне вполне хватило, чтобы понять: из нас троих один только Сигурд в полной мере осознавал, что такое Лес. Эгмонт, даром что тщательно это скрывал, был таким же горожанином, как и я.
Оборотень пожал плечами. Вообще, словам он часто предпочитал жесты, скупые, но довольно выразительные. Не знаю, все волкодлаки такие или Сигурд был исключением, но при ближайшем рассмотрении он оказался удивительно простым и удивительно надежным. Врать он, кстати, просто физически не умел, сразу краснел и начинал путаться в словах. Имелось у него и другое неоспоримое достоинство, странное для подданного Серого Конунгата, которым, ежели что, управляет женщина. Сигурд был твердо уверен, что я, будучи существом женского пола, по умолчанию слаба и ранима. Этим я под настроение беззастенчиво пользовалась.
— Основные топи — они там, на западе, — пояснил он. — А мы здесь пройдем легко, даже не заметим. Ты, Яльга, не бойся, оно не так страшно.
Ага, правильно, оно еще страшнее! На привале я достала из сумки конспекты по фэйриведению и, положив их на колени, мрачно уставилась на схему кровообращения у болотника обыкновенного. Схема была обширна, я ее к зачету-то не выучила.
Теперь есть возможность закрепить недополученные знания на практике.
Ужин готовил Сигурд. Так уж сложилось, что этим занимался, как правило, именно он. Обязанности мы поделили еще в начале дороги, но первой готовить выпало мне. Результаты готовки были плачевными; их съели, из вежливости — молча, но больше мне кашеварить никто не предлагал. Как от этой обязанности отделался Эгмонт, я так и не поняла. Похоже, он просто затаился, когда пришла его очередь, а Сигурд, уже привыкший к котелку, просто об этом не вспомнил.
Но сегодня волкодлак явно рассудил, что его норма выполнена на много ужинов вперед.
— Завтра ты готовить будешь, — непререкаемо заявил он магу.
— Завтра Яльгина очередь, — совершенно спокойно парировал тот.
Я возмущенно вскинулась. Забывчивость забывчивостью, но я почему-то тут же вспомнила, что мы идем всего только пятый день. Моя очередь наступала каждый первый день, Сигурда — каждый второй, а назавтра именно Эгмонт обязан был выполнить долг перед родиной.
Но оборотень нашел значительно более весомый аргумент:
— То, что она нам сварит, я бы лучшему врагу не предложил! Да и она того… молодая совсем. Понятное дело, ничему еще толком не обучена. Или, — волкодлак подозрительно взглянул на Рихтера, — или вы, маги, все такие?
— Боевой маг, — с великолепной надменностью ответствовал мой магистр, — должен уметь действовать в любой ситуации. Яльга всего лишь студентка. А что касается меня лично, я умею готовить превосходную уху. Принеси рыбу — и убедишься сам.
— Я запомнила, — пригрозила я, не отрывая взгляда от конспекта.
На следующий день мы совершили переход через болото. Сигурд оказался прав — это и болотом-то назвать можно было только с натяжкой. Пара кочек и хлюпающий мох под ногами. Да, елки здесь были не чета прежним: невысокие, кривоватые, со свисающими лохмотьями серого лишайника.
Зато к вечеру мы вышли на берег небольшой реки. Мы с Сигурдом многозначительно посмотрели на мага, и оборотень ушел ловить рыбу.
Я развела костер. Эгмонт тем временем перебирал содержимое своей сумки, так что я периодически косилась в его сторону. На земле аккуратными рядами выстраивались бутыльки, баночки и мешочки; количество их все росло, и, перебирай эту сумку я, все ряды давным-давно утратили бы и намек на упорядоченность. Но Рихтер был куда зануднее… то есть, прошу прощения, аккуратнее и организованнее.
Собственно, на магистра я косилась не просто так: если Сигурд вспомнил про очередность готовки, то, вполне вероятно, завтра к этому общественно-полезному делу привлекут уже меня. Готовить мне не хотелось уже потому, что оборотень делал это на порядок качественнее, да и Эгмонт, в самом деле, должен был чему-то да научиться за свои тридцать с лишним лет. Ха, да когда мне будет столько же, я, может, конфи из утки приготовить смогу, причем в походных условиях!
Рихтер составлял свой алхимический арсенал обратно в сумку, ничуть не догадываясь о моих коварных планах. Я тем временем припоминала, что на эту тему говорила Полин. Так. Уху он, значит, варить умеет. Превосходную. Ну так от этого и спляшем.
— Эгмонт, — обращаться к нему по имени было, мягко скажем, непривычно, но «магистр Рихтер» уже успело морально устареть, — а как готовится правильная уха? Ну, в смысле, по всем правилам?