— Вот ведь какая бестия! Как здорово все придумала! Сама, скорее всего, и отравила батюшку, чтобы на тот свет его пораньше отправить! — продолжил чавкать Аристарх Венедиктович.
— Да зачем же ей отца убивать? Зачем спешить, отец — старый человек! — решила все-таки поспорить служанка.
— Да откуда ты знаешь, что она за человек? Может, ей деньги зачем-то срочно понадобились? Может, она своих любовников содержит?
— Любовников? В ее шестнадцать лет? — Глаза у Глаши чуть не вывалились из орбит.
— Эх, Глаша, ты совсем меня не слушаешь! В шестнадцать и не такие мамзели бывают! Эх, Глаша, добрая душа, совсем жизни не знаешь! — Свистунов покачал неодобрительно головой.
Глафира снова замолчала, кусая губу, что говорило о ее напряженной работе мозга, который, оказывается, судя по новейшим открытиям девятнадцатого века, чуть больше, чем у орангутанга.
— А как же дневник с записями?! Я думаю, его надо изучить, и, возможно… — начала Глаша.
— Все, хватит! Почему ты опять споришь?! Я тебе рассказал подлинную версию событий, все, как было на самом деле! А ты со своими дурацкими вопросами! Дневник — фикция, фальшивка, для того чтобы запутать следствие, что ей прекрасно и удалось сделать, раз ты вцепилась в эту книжечку. Если тебе заняться нечем, то сиди — изучай, а мне не мешай. — Сыщик кинул в руки девушке потрепанный дневник. — И еще раз тебе заявляю, это тупиковая ветвь. Там ничего нет и быть не может. — Он снова забрал у нее дневник. — Работать надо, а не глупостями заниматься. И вообще, принеси-ка мне, голубушка, чаю с чем-нибудь вкусненьким… — заявил Аристарх Венедиктович и одобрительно похлопал себя по весьма объемному животу.
Записи из старого дневника. 20 мая 1866 г
Мне, коллежскому асессору Борису Ивановичу Яновскому, необыкновенно повезло, не зря я столько лет потратил на изучение древних языков, особое внимание уделяя нашему древнерусскому. В Академию наук я попал абсолютно случайно, хотя это и было моей многолетней мечтой, по совету моего дорогого Р. меня взяли на должность регистратора и помощника архивариуса в фондах Академии.
Мой непосредственный начальник, старший архивариус Лев Никодашин, — весьма интересная личность: скуп на слова, постоянно грустен и в тягостных раздумьях, на вопросы практически не отвечает. Только несколько раз предупредил меня, чтобы я молчал о том, что увижу, или услышу, или прочитаю в фондах Академии.
Мне продемонстрировали огромные ряды, бесконечные ряды книжных стеллажей, с безграничными полками с рукописными свитками, летописями, различными документами, относящимися к самым ранним периодам истории нашего государства.
С каким обожанием и трепетом я взирал на все эти полки, ведь именно здесь заключена сама История!
Совсем недавно вышла в свет книга Николая Михайловича Карамзина «История государства Российского», я сразу приобрел и изучил все тома, так вот, как сообщил мне Никодашин, Николай Михайлович работал над своей книгой, используя данные фондов Академии.
Подумать только, всем этим бумагам, летописям многие сотни лет, они свидетели жизни и деяний легендарных правителей, воинов, государственных деятелей, а теперь я могу прикоснуться к самой древней истории нашей страны.
Мне в ближайшее время придется заняться систематизацией всех знаний, хранящихся здесь. Записать и уточнить библиотечные каталоги по истории Древней Руси — я уверен, что со всем этим блестяще справлюсь…
Новгородская область. Батецкий район. Наши дни
— То есть как это, Рюрика потеряли? — хором удивились девушки. — Ты это о чем?
— Некогда рассказывать, — Антон буквально силком потащил подруг в лагерь, разбитый недалеко от деревни Заполье.
— Ну, Антоша, ну что там случилось-то? — заныла Стефания, буквально повиснув у парня на руке.
— Апраксин немедленно велел всех собрать, Мымра Эдуардовна рвет и мечет, у нее пропал необыкновенно важный древний документ, по которому якобы можно сто процентов найти могилу Рюрика, — на ходу объяснял Антон.
— А что за документ? — наморщила нос Майя.
— Фрагмент древней рукописи, которую наша Мымра как-то смогла из фонда Академии под честное слово взять в экспедицию.
— А почему она просто копию с него не сняла? Зачем тащить бесценный экземпляр с собой? Тем более в полевые условия, в которых может что угодно случиться, — поразилась Стефания.