Новоселов фыркнул от негодования. Он считал себя одним из самых лучших студентов на курсе, этакий ботаник от мира исторической науки, но все-таки снизошел до объяснения:
— Вот ты, Белинская, даешь! Учат тебя, учат, а все без толку! Неужели ты не в курсе, что нельзя ни в коем разе ксерокопировать старинные рукописи, а тем более древнерусские летописи! Что они от этого тускнеют и портятся! Первый раз об этом слышишь? Историк называется, — продолжал бурчать себе под нос Антон.
— Ксерокопировать нельзя, а с собой таскать древние летописи — это значит можно? — окрысилась Стефания.
— Так, все, хватит лаяться! Ты откуда все это узнал? — решилась задать главный вопрос Майя.
— Про ксерокс? А-а-а… про пропажу. Так сейчас сама Мымра Эдуардовна бегала по лагерю, орала во все горло о бесценном похищенном артефакте, что без него экспедицию можно сворачивать, что именно там уникальная информация о могиле Рюрика содержится, Сергей Юрьич велел всех студентов собрать в главной палатке, немедля. — За всеми этими разговорами они не заметили, как прибежали в лагерь, над которым повисла гнетущая тишина.
Студенты-практиканты сидели рядком на двух поставленных длинных скамейках, с другого конца расположились преподаватели: профессор Апраксин Сергей Юрьевич, руководитель практики Кузнецова Марина Эдуардовна, доцент кафедры Отечественной истории Александр Александрович Корнеев, аспирантка Людмила Тихомирова и отвечающий за хозяйственную часть Федор Углов, дополнительных рабочих пока не было — их планировали взять в ближайшей деревне, соблазнив звонкой монетой.
Когда все собрались, слово взял Сергей Юрьевич. Обводя взглядом притихшую аудиторию, он пытался достучаться до каждого здесь присутствующего:
— Наша научная экспедиция только началась, мы все здесь делаем общее дело — изучаем историю. Сегодня или, может быть, завтра здесь произойдет историческое открытие, которое полностью перевернет все современные представления о Древней Руси и о ее первых правителях. Нехорошо начинать экспедицию со лжи, а тем более с воровства. У руководителя практики, у нашей любимой и незаменимой Марины Эдуардовны пропал важный научный документ. Ценность его заключается не в рыночной стоимости, продать его недоброжелатель все равно не сможет, — профессор еще раз внимательно вгляделся в молчащую аудиторию. — Ценность, а точнее бесценность, этой рукописи в содержании послания. Ни для кого из вас не секрет, что и кого мы здесь ищем, потому я клятвенно обещаю, что если сегодня в течение дня рукопись вернут на место — то никаких последствий для вора не будет. Мало того, мы даже не сообщим ни в полицию, ни в деканат. Забудем об этом происшествии, как о страшном сне. Но… — Апраксин взглянул на бледную и заплаканную Кузнецову, — но… если рукопись сегодня не будет возвращена, то придется обратиться в полицию. Вора найдут, обязательно найдут, и мало того, что посадят за решетку, но и… что намного страшнее — его или ее выгонят из университета. Вам всем все понятно? Есть вопросы? — привычным тоном обратился к студентам профессор Апраксин.
— Сергей Юрьевич, — поднялся со своего места Никита Котов, лодырь, хулиган и прогульщик, — Сергей Юрьевич, а с чего вы взяли, что вор находится среди нас? Не мог кто-то из деревни — или мало ли пришлых людей — стащить этот свиток?
— Нет, Котов, не мог, не задавай глупых вопросов, — вместо Апраксина ответила Марина Эдуардовна. Она поднялась со своего места, крепко сжав очки в правой руке. — Кроме нас с вами, никого постороннего в лагере не было и быть не могло. Хоть деревня Заполье и рядом, но мы всего два дня как лагерь поставили, еще из местных никто к нам не захаживал. Вор тут, в нашем с вами лагере, возможно, сидит рядом с вами в двух шагах и молчит, посмеивается. — Рука сжала очки еще сильнее, так что побелели пальцы. — Вчера вечером свиток был, мы в главной палатке обсуждали план предстоящих работ, а сегодня утром он уже пропал.
Аудитория потихоньку забурлила, переваривая услышанное.
— А точно он пропал? — поднял руку Новоселов. — Вы хорошо посмотрели? Везде?
Марина Эдуардовна недобро улыбнулась.
— Точно-точно, везде-везде. Ты из нас дураков-то не делай, Новоселов.
— Сергей Юрьич, — подскочила со скамейки Стефания, — а что теперь будет? Если свиток не найдется, то все — экспедиции не будет? Мы домой, что ли, возвращаемся?
— Хороший вопрос, Белинская, очень хороший вопрос, над ним будем думать. Будем надеяться на лучшее, в экспедицию вложено уже столько сил, средств, что возвращаться сейчас не только глупо, но и уже просто невозможно, — профессор развел руками.