Мила Лешева
Обрести крылья. Путь к звезде
Глава 1
БАММ! Звук разорвал тишину, заставив нас с Сигни подскочить, схватив первое попавшееся под руку — ей боевой нож, мне кинжал, и оторопело уставиться друг на друга.
— ЧТО это было? — наконец выдавила из себя Сигни.
— Я знаю только одно — я убью Тину!!! — прорычала я.
— А я тебе помогу! — не менее кровожадно поддержала меня подруга.
Нет, ну надо же! Вчера мы на пару расспрашивали Тину о том, как они ухитряются не проспать на занятия, на что та только усмехнулась, пообещав нам, что мы точно не проспим. Да уж, проспишь здесь!
Все еще ошалевшие, мы по очереди быстро умылись, заплели косы и нацепили форму. Переглянулись и, прихватив купленные в одной из лавок сумки с тетрадями, направились вниз. Вчера в холле общежития на первом этаже появилось объявление, что для первого курса состоится обзорная лекция с указанием места ее проведения. Мы втроем сразу же отправились на разведку, так что теперь знали, куда идти.
Пока шли, обратили внимание, как отличается наш этаж от других. Если у нас только начиналось какое-то движение, то с других дружными стайками выпархивали девушки. Мы с Сигни удостоились нескольких одобрительных взглядов от девушек постарше — одна из них даже шепнула подруге, что иногда и среди первокурсниц бывает кое-кто не ленивый.
У двери нашего общежития уже топтался Дойл, завидев нас, он активно замахал:
— Доброе утро!
— Это НЕ доброе утро! — сквозь зубы процедила Сигни, — я чуть не оглохла, и вообще, мне хочется кого-нибудь убить!
— Да уж, этот колокол — жуть какая-то, — согласился Дойл, — это что, нам семь лет просыпаться так?
Мы переглянулись и дружно застонали, а я сказала:
— Нам надо будет придумать другой способ пробуждения! Интересно, сегодня кому-нибудь понадобилось чистое белье?
Ребята уставились на меня, а потом, уловив суть моих слов, дружно рассмеялись. За разговором и без того недалекий путь пролетел незаметно, и вот мы уже стоим перед зданием учебного корпуса.
Изящное, словно устремленное в небо здание — остроконечные стрельчатые арки, ажурные башенки, изящные колонны, огромные окна — сейчас, а лучах восходящего солнца, оно, окутанное золотистым сиянием, будто парило в воздухе. Я застыла в восхищении, любуясь невероятно красивым зрелищем.
— Лин, Лин, — затормошила меня Сигни, — да приди же ты в себя! Что случилось?
— Так красиво… — завороженно произнесла я, — никогда еще не бывала в этой части Академии утром, только поздним вечером…
— Может вы все-таки пройдете дальше? — спокойный голос Кэла заставил меня собраться, я повернулась к нему и слегка склонила голову, изображая вежливый поклон.
— Прошу прошения, тар, залюбовалась чудесами архитектуры.
— Нари, архитектура воистину великолепна, однако не думаю, что куратор будет доволен нашим опозданием, — заметил он, склоняя голову в жесте ответной вежливости.
Я встрепенулась и мы прошли в аудиторию, похожую на ту, где проходила наша первая встреча с куратором. В ней вполне ожидаемо не было ни души, так что мы смогли выбрать себе место по нраву. Переглянувшись, наша троица заняла места в центре на первом ряду, в небольшом отдалении от нас разместился Кэл.
В аудиторию постепенно подтягивались студенты. Сейчас, в одинаковой форме, никто не мог бы понять, кто из нас аристократы, а кто простолюдины, если бы не родовые перстни. Увидев, как форма сидит на некоторых студентках, я фыркнула — похоже, они первый раз оделись по-мужски и чувствовали себя не в своей тарелке.
Нас собралось всего человек тридцать плюс эльфы — они явились все одновременно, прежде чем в аудиторию стремительно вошел магистр Бренан.
— Доброе утро, студенты! Как я вижу, не все из вас сочли присутствие на обзорной лекции необходимым для себя… Что ж, мне остается только выразить свое сожаление по поводу столь прискорбного отсутствия дисциплины. Видимо, не все из вас останутся с нами до конца обучения. Что ж, начнем!
Магистр начал свою лекцию с описания режима, которого нам придется придерживаться на протяжении учебы на первых курсах Академии: подъем с колоколом в половину седьмого утра (кстати, сутки в Аллирэне делились на двадцать пять часов, а минут в часе и секунд в минутах было по шестьдесят), полчаса на утренний туалет, разминка в течение часа, затем час на приведение себя в порядок и на завтрак. В девять начинались занятия, пропуск их без уважительной причины карался отчислением.
Он перечислил нам то, чем мы будем заниматься на первом курсе: словесность (что-то соединяющее язык и литературу), математика, страноведение, этикет (при этом слове поморщились все!), теория магии, техники развития дара и, разумеется, боевка — официально «владение телом и боевые искусства».
Самыми главными для нас предметами посчитали два последних — они будут ежедневными, прочие же займут в расписании разное время: на теорию магии отводилось четыре занятия в седмицу, на математику — три, по два на словесность и страноведение и всего одно — на этикет. Я быстро подсчитала — с ежедневными получается по четыре урока каждый день.
Одно занятие длится час с четвертью, затем четверть часа перерыв. Кроме боевки и техник развития дара — длительность этих занятий была два часа! Куратор рассказал, что после завтрака у нас ежедневно будут два обычных занятия, потом тренировки по боевке, после чего дается час на обед — как я поняла, столько времени было отведено, чтобы дать возможность принять душ и переодеться. Получается, обед заканчивается в три часа, еще два часа занятий — и у студентов начинается личное время, которое можно использовать по своему усмотрению. Ага, ясно — садитесь, деточки, за уроки. Ужин — с семи до девяти вечера, приходить можно в любое время.
Словом, студенты могли располагать временем с пяти вечера до половины седьмого утра — уж чего-чего, а установленного времени отбоя здесь не было, главное требование — не мешать другим.
— Итак, студенты, вот ваше расписание на гроздень, — легкий жест, и перед каждым из нас на стол ложится лист, — и не советую опаздывать! По возникающим вопросам можете обращаться ко мне, однако я надеюсь, что этих вопросов не будет много. А теперь вы можете быть свободны, и не забудьте — в девять у вас первый урок. И кстати, на всякий случай — посещение трапез обязательным не является, в отличие от занятий!
Произнеся эту последнюю сентенцию, он оглядел нас неожиданно насмешливым взглядом и покинул аудиторию.
Мы переглянулись, и Дойл озвучил общее мнение:
— Я-то думал, мы в Академию поступили, а таких порядков даже в казармах нет! «Трапезы не обязательны», — шепотом передразнил он куратора, — ага, давайте еще ноги протянем!
— Нет уж, мне самой еще мои ноги нужны, не собираюсь их никому протягивать, — заявила я, — так что пойдем-ка мы в столовую!
Столовая находилась в отдельном крыле и представляла собой огромный зал с рядами столиков, каждый из которых, судя по количеству стульев рядом, был рассчитан на четверых. Зал был зонирован — волнообразные выступы отделяли одну часть от другой, всего таких зон было пять: в самой первой стояли длинные столы, на которые сейчас выносились котлы и горы посуды, остальные зоны были обеденными и абсолютно одинаковыми. Четыре зоны — четыре курса? Мой вопрос озвучила Сигни:
— Как интересно… Здесь место только для младших курсов, а где же старшие? И вообще, почему мы никого из старших еще не видели?
— Потому что старшие живут и занимаются в другой части Академии, нам туда хода нет, — раздался за спиной знакомый голос, и мы обернулись на него с одинаково кровожадными намерениями.
— Эй, вы чего? — голос Тины был опасливо-удивленным, она отступила от нас на шаг.
— Значит, мы не проспим, — улыбаясь ей ласковой улыбочкой вконец оголодавшего людоеда, пропела я, — а предупредить о побудке нельзя было?
— Ну вы же проснулись, разве нет? — весело спросила эта нахалка.
— Я ее все-таки убью! — прошипела Сигни.
— Не надо меня убивать, — смеясь, подняла руки Тина, — есть способ просыпаться до Колокола, когда ты уже проснулся, его звук не такой… потрясающий.