— Платье к Летнему балу, идея у меня уже есть, займемся этим позже. Кстати, могу я у вас эту ткань оставить? — спохватилась я.
— Конечно, нари!
— Тогда всего доброго, нари Фралия!
— И вам, нари Алиэн!
Выйдя на улицу, я обнаружила, что совершенно утратила счет времени — уже совсем стемнело. Поежилась, поплотнее запахивая куртку: дул пронизывающий осенний ветер, и хотя дождя не было, в воздухе стояла противная водяная взвесь. Накинув капюшон и поправив перевязь с метательными ножами и ножны меча, стремительно зашагала прочь.
Подходя к тому переулку, где на нас с Тиной напали когда-то, я внезапно почувствовала страх. Мне не хотелось идти туда, но выхода не было. Тряхнула головой, сняла капюшон и проверила обувь, достала пару ножей и, мысленно попросив Богов: «пусть это будет просто паранойя!», шагнула вперед.
М-да, если в Аллирэне и есть Боги, меня они явно не желают слушать! Я не успела сделать и нескольких шагов, гулко звучащих в тишине ночи, как на расстоянии пары метров от меня возникли темные фигуры. Одна из них выступила вперед и проскрипела:
— Вам просили передать привет от тари Арианы.
Он еще говорил, а ножи уже сорвались с моих рук, а я схватила следующие. Проклятье, их целый десяток, а ножей всего шесть! Последняя пара нашла цель, и я рванула меч из ножен, надеясь, что мне удастся справиться с оставшейся четверкой. В эту секунду вдруг еще двое свалились с непонятно откуда прилетевшими ножами в глазницах, а через несколько секунд в мир иной проследовала и последняя двойка.
— Нари Алиэн, не стоит гулять в столь позднее время в таком месте, — прозвучал знакомый бархатный голос и тень выпустила из своих объятий фигуру Кэла.
— Благодарю вас, тар Кэлларион, — начала я, но он прервал меня:
— Зовите меня Кэл, Алиэн. В конце концов, мы сокурсники!
— Тогда и вы зовите меня Лин, так ко мне обращаются друзья. И еще раз благодарю вас, вы спасли мне жизнь.
— Я так не думаю, Лин. Я видел, как вы владеете мечом и уверен, что вы без труда справились бы с оставшимися негодяями. Просто подумал, почему бы не помочь? — в голосе звучала легкая ирония, Кэл вдруг улыбнулся и подмигнул мне.
Эта теплая, искренняя улыбка буквально осветила его лицо, заставив мое непослушное сердце бешено забиться. Я улыбнулась ему в ответ:
— И все равно — спасибо! Надо ножи забрать и сообщить о произошедшем в стражу. Вы помните, какие из этих, — обвела рукой трупы, — ваши?
— Да, вот эти и эти, — Кэл кивнул на трупы и резким движением вытащил первую пару ножей, заставив меня сглотнуть, когда из ран выплеснулась кровь. Он озабоченно оглянулся на меня:
— Лин, это не первые убитые вами?
— Нет, — помотала головой я, — но никогда еще их не было…так много.
— Не стоит переживать. Или они, или вы — выбор простой. Я предпочитаю вас, надеюсь, вы согласны? — голос звучал мягко.
— Разумеется, может, это странно, но я себя люблю, — осмелилась пошутить я и, получив в ответ еще одну улыбку, тоже принялась возвращать оружие на место. Когда с этим было покончено, Кэл спросил:
Ну что, к страже?
Я бросила на него восхищенный взгляд: его готовность помочь в такой малоприятной ситуации, как столкновение с местными стражами закона, заставило меня преисполниться благодарностью.
Пока шли, Кэл спросил:
— Я слышал, покойник передавал вам привет от тари Арианы. Вы будете говорить об этом страже?
— Не знаю, — пожала плечами я, — а что вы посоветуете?
— Сказать, но не настаивать, если начнут очень сильно давить, — ответил он, — все-таки слово нас двоих против слова местного аристократа… Боюсь, это не равноправные понятия.
— В том, что мое слово будет весить мало, я и не сомневалась, — горько усмехнулась я, — но ваше…
Кэл покачал головой:
— Лин, вы же знаете, кто такие каллэ'риэ. За мной не стоит государство, никого, кроме меня самого и моей семьи. А раз так — мое слово значит не больше вашего.
За разговором мы не заметили, как дошли до управления стражи. Поглядев на мое побледневшее от волнения лицо, Кэл улыбнулся и сказал:
— Не стоит бояться, все будет нормально!
Вышли мы из управления где-то через час. Нас внимательно выслушали, тут же послав отряд за покойниками, затем записали наши показания. Пока записывали, посланный отряд вернулся: его начальник вошел в комнату, подошел к расспрашивающему нас офицеру и что-то прошептал, заставив того подскочить в кресле и недоверчиво спросить:
— Что, правда они?
Стражник кивнул и офицер, отбросив перо со словами: «я должен это увидеть!» выбежал из кабинета, бросив нам:
— Я скоро вернусь, подождите пожалуйста!
Мы переглянулись — интересно, что произошло?
Офицер вернулся через пару минут, уселся на свое место и посмотрел на нас с интересом:
— Что ж, должен сказать, что вы оказали огромную услугу страже. Убитые вами — десятка наемника, известного под именем Варн. Мы подозревали его в нескольких убийствах и нападениях, однако доказать ничего не смогли. Так что вы избавили нас от серьезной головной боли. Что же касается заявления относительно нанимателей… Я попробую дать делу ход, но вы же понимаете, что решения принимаю не я, — он развел руками.
Я кивнула:
— Понимаем, пусть все идет как идет. Можем мы идти?
— Да, — он встал и поклонился, — и еще раз спасибо вам.
К Академии мы бежали: до полуночи, когда замкнется защита, оставалось совсем немного времени. Успели в последний момент — через несколько секунд после того, как мы шагнули в ворота, их окутала золотистая дымка. Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись:
— Вот это забег! — произнес Кэл.
— Да уж, — покачала головой я, — ну что, пойдем?
Кэл проводил меня в общежитие и ушел, пожелав доброй ночи. Я поднималась по лестнице и улыбалась — сегодняшний день оказался удивительно плодотворным! Интересно, отстанет ли семья Арианы от меня теперь?
Этой ночью мне снился Кэл. Нет, это был не сон-свидание, что были у меня раньше — просто сон, в котором мы о чем-то болтали, смеялись и гуляли босиком по берегу моря. Мечта, что согрела душу и заставила меня проснуться с улыбкой.
С тех пор наши отношения с Кэлом изменились. Он неизменно улыбался мне при встрече своей чудесной улыбкой, от которой трепетало сердце и светлел самый мрачный день. Несколько раз мы сталкивались в парке и беседовали: просто невинная болтовня двух знакомых, но я после каждой такой встречи чувствовала себя окрыленной.
Наступила зима. На землю лег снег, укутав все вокруг белоснежным пушистым покрывалом, деревья в парке украсились серебристым инеем, что сверкал под лучами яркого солнца. По вечерам важные студенты Академии превращались в обычных подростков, играющих в снежки и со смехом валявшихся в сугробах. Приближались каникулы, а с ними — и Зимний бал.
Мое платье было готово, и Фралия дошивала платье Сигни: идя на первую примерку, я потащила подругу с собой. Посоветовавшись, мы придумали фасон для ее платья, с трудом убедив краснеющую Сигни, что полностью прятать такую шикарную грудь — преступление. Для своего платья она выбрала персиковый атлас, заявив, что всегда мечтала о платье такого цвета, и теперь восхищенно вертелась перед зеркалом во время каждой примерки. Буквально за пару седмиц до каникул мне пришла в голову одна идея, которой я поделилась с Фралией, вызвав у той искреннее восхищение. Так что теперь портниха занималась еще и ее реализацией.
Наконец наступили каникулы. Хоть в Академии экзамены и были исключительно годовыми, преподаватели в преддверии отдыха особо зверствовали с домашними заданиями, так что наступление долгожданного отдыха обрадовало всех.
Зимний бал по традиции приходился на пятый день каникул, и наконец этот знаменательный день настал. Мы с Сигни провели четыре дня, посещая «салон красоты»: с кожи убрали синяки и ссадины, массаж и всевозможные маски сделали ее шелковистой и словно светящейся изнутри. В день бала мы с утра побывали у парикмахера и пришли оттуда, пряча головы под легкими шарфами, не желая демонстрировать свои прически раньше времени.