Саша понимала, что нет никакого смысла дерзить и прыгать в глаза людям из «Star Bridge» — этим она лишь выдаст их аналитикам, в каком нервном напряжении находится. Однако сдерживаться и притворяться у неё уже не осталось ни сил, ни желания. Хилл, если на связи с ней действительно она, всё равно почувствовала бы, что творится в Сашиной душе.
— Всё ещё не доверяешь нам?
— Возможно, я всё ещё доверяю тебе, Хилл. Если, конечно, верить, что я на самом деле говорю сейчас с тобой, а не с группой ваших эсбэшников. Что до «нам» — не думаю, что это когда-то случится. Но это неважно. Наша корпоративная разведка полагает, что ваши полётные испытания продлятся по меньшей мере до конца года, а крейсерская скорость «Эры» во время полёта не будет превышать скорость «Пегаса». Если эти данные верны, то это значит, что «Эра» прибудет в Тау Кита с отставанием год или более от «Пегаса».
— Ты ведь сама понимаешь, что я не могу подтвердить или опровергнуть твою догадку.
— В отсутствие других данных я вынуждена исходить из того, что моя догадка близка к истине. Так что извините, ребята, но никаких совместных планов действий после прибытия в Тау Кита нам строить нет смысла. Я не смогу ждать вас так долго.
— Даже если бы твоя догадка оказалась верна, год — это не вечность, Тёрнер.
— Для меня это практически то же самое.
— Поясни.
Саша вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. К счастью, её аватар не копировал за ней непроизвольные проявления эмоций. У неё не было достаточно времени, чтобы как следует взвесить все «за» и «против», решая, открыть ли правду о своём диагнозе людям из «Star Bridge». Да и не так просто выстраивать продуманную стратегию, плести собственные интриги и разбираться в чужих, когда понимаешь, что в эти самые секунды миллионы прионов размножаются в твоём головном мозге.
В её памяти вдруг всплыли чужие воспоминания, столь же ясные, глубокие и острые, как свои. Семилетняя Рейчел стоит, виновато понурив голову, и едва сдерживает слёзы, пока её строго отчитывает крупный мужчина с суровыми чертами лица, нависающий над малышкой своей исполинской фигурой — отец девочки, полковник Дэвид Хилл. Он никогда не прощал дочери ни единой оплошности, будь то разбитая ваза или второе место (вместо первого) на школьной олимпиаде. В детстве Рейчел мечтала о щенке, маленьком золотистом ретривере, но не получила его, так как в этом не было никакой целесообразности. Услышав «нет», ей хотелось разрыдаться, но она сдержала слёзы, так как знала, что в семействе Хилл не одобряют таких проявлений слабости. Десять лет спустя она не смогла пойти на школьный выпускной бал с парнем, в которого была влюблена, так как ей было сказано, что этот никчёмный болван не стоит того, чтобы достойная девушка тратила на него своё время. И она вновь удержалась от рыданий и истерик. «Логика, дисциплина, самоконтроль!» — всплыл в памяти Саши, которая когда-то сплелась в единый узел с памятью Рейчел, командирский бас этого сильного и авторитарного мужчины, чьё воспитание во многом предопределило характер дочери.
Помнит ли Хилл так же хорошо картины из глубин Сашиного подсознания, которые открылись в своё время ей? Всепоглощающее горе, яростное отрицание и горькую обиду, которые грызли пятилетнюю Сашу, оставшуюся без матери. Ужас, испытанный ею позже, когда Саша осознала, что мамина болезнь с вероятностью в 50 % убьёт и её саму. Если следы этих Сашиных эмоций ещё не стёрлись в сознании Хилл, то она была, возможно, единственным человеком во всём мире, кто способен был действительно понять, что сейчас чувствует Тёрнер.
Как жаль, что они сейчас на самом деле не одни.
— Так в чём дело? — переспросила Хилл.
Саша сама не заметила, в какой момент приняла решение.
— Сегодня я узнала, что у меня FFI. Неизлечимая прионная болезнь, от которой умерла мама. Мне осталось жить несколько месяцев, или пару лет. Как повезёт. Период криосна в этот срок не засчитывается.
Аватар Рейчел не имел настоящих эмоций. Но всё же испытанный ею шок от этой информации ощущался в повисшем молчании, словно атмосфера наполнилась электрическим током.
— О, Господи! — наконец нашлась с реакцией Хилл. — Ты в этом абсолютно уверена?
— Да.
— Саша, мне так жаль!
— Сожалеть об этом уже нет смысла, Рейчел. Что случилось, то случилось.
— Как ты себя чувствуешь?
— Пока ещё я в относительном порядке. Всё началось две недели назад. Бессонница стала мучить. Редко бывают нервные срывы и спутанность сознания…
Саша решила не упоминать о галлюцинации, посетившей её в бабушкином доме.