— Ежи, давай уже к делу, — поторопил его исполнительный директор «Star Bridge» Кенджи Исикава, до этого молча наблюдавший за дискуссией (стравливать между собой подчинённых было одним из его излюбленных инструментов в управлении). — К чему ты клонишь?
— К тому, господин исполнительный директор, что монстр, которого мы создали и прикормили, вышел из-под нашего контроля. И теперь, наш долг — обезвредить его.
— Как именно?
— Нам следует дать знать руководству «Терра Новы», что задумала Тёрнер.
Домбровский казался мягким и даже добродушным человеком, но умел говорить жесткие вещи, не утрачивая при этом невинного выражения лица. Капитан Корниенко, слышавший об этой черте Домбровского ранее, но впервые столкнувшийся с ней лично, поразился такому несоответствию внешности с внутренним содержимым. Услышанное претило капитану, который по своей натуре был человеком чести, хоть и не страдал от излишней наивности.
— Я категорически возражаю, — вклинился он. — Хилл напомнила нам о нашем же обещании всего три минуты назад, словно почувствовала, о чём сейчас пойдёт речь. Ты упоминаешь гуманистические идеалы, Ежи, но при этом предлагаешь хладнокровно предать и принести в жертву человека, который нам доверился. Мне это совсем не нравится. И как ты предлагаешь мне после такого смотреть в глаза Хилл, моему второму помощнику?
— Рейчел Хилл необъективна из-за своей привязанности к Тёрнер. Поэтому мы и попросили её удалиться. Ей необязательно знать о том, что мы решим и сделаем. Мы же не можем позволить себе быть сентиментальными. Поступок, который я предлагаю, может показаться некрасивым. Мне он тоже не нравится. Но, если он необходим ради блага проекта, ради блага человечества, то мы обязаны его совершить.
— Да брось, Ежи, — фыркнул Исикава. — Ты что, всерьёз предлагаешь мне сейчас позвонить своей старой подруге Монике Мейер, и рассказать о троянском коне в её организации, которого мы сами же и подсунули? Идеалы, принципы — это, конечно, славно. Но речь идёт о недружественном нам проекте. И, если у них проблемы — я не испытываю из-за этого расстройства.
«До чего же он ослеплён неприязнью» — с неодобрением подумал Домбровский о словах исполнительного директора. Исикава и Мо, оба бывшие сотрудники корпорации «Орион», были слишком предвзяты по отношению к «Терра Нове», в конфликте с которой успели поучаствовать в 2120-ом. Это было ошибкой — допустить в администрацию «Star Bridge» так много орионовцев. К сожалению, за многими назначениями стоял не трезвый расчёт, а политический консенсус, а «Орион» оставался самым крупным инвестором проекта и глубоко запустил свои лоббистские щупальца в NASA.
— Господин Исикава, отвечая на первый ваш вопрос — нет, я предлагаю воспользоваться неофициальным каналом коммуникации. Передать информацию тайно, но так, чтобы в «Терра Нове» поняли, что она пришла от нас, и оценили это как наш жест, свидетельствующий о готовности к диалогу и сотрудничеству. Относительно же сказанного вами далее — что ж, давайте поговорим о нашей выгоде, а не об идеалах, если желаете. Как будущий руководитель исследовательской миссии на Тау Кита Е, я не считаю выгодным для нас, если экспедицию конкурентов охватит хаос. Нам предстоит столкнуться на чужой планете со множеством угроз, известных и неизвестных. Я не хотел бы, чтобы ещё одной угрозой стали люди из проекта «Пионер: Экспансия», разделенные на противоборствующие лагеря и стремящиеся перебить друг друга, либо, что ещё хуже, объединённые вокруг противостояния с внешним противником — нами. Мы с ними сейчас — не лучшие друзья. Я это понимаю. Но и относиться к ним как к заклятым врагам неразумно. В конце концов, нам нужно будет искать пути мирного сосуществования. Вдобавок, мы связаны международными соглашениями, в соответствии с которыми обязаны оказывать им помощь в случае аварий и бедствий. Я не хочу, чтобы нам пришлось распылять ресурсы на противостояние с ними, либо на их спасение из той анархии, которую мы посеем в их рядах.