Эхо раздавалось при каждом шаге беглеца, шорох превращался в гул, который, казалось, мог разбудить мертвеца. Старик то и дело оборачивался с опаской, пугая сам себя. Помещение, где он оказался, вовсе не походило на больничный коридор родного отделения, в котором старик пролежал в коме почти два месяца. Здесь не было жизни, стульев и людей в белых халатах. Холод, стерильность и необжитость царили в просторном холле и ничуть не стыдились своего присутствия среди города-миллионника.
Асай с шумом выдохнул. Казалось, он бежит целую вечность. С каждым шагом тяжесть накатывала все сильнее, девочка начинала хныкать и нездорово сопеть. В другое время, в другом месте он бы, не задумываясь, остановился, чтобы пожалеть невинное существо, но только не сейчас.
Сзади что-то зашипело, раздался резкий хлопок.
Старик Оциола обреченно повернулся. И без того усталые глаза его совсем потухли. Жизнь едва держалась в крошечном тельце некогда великого человека.
– Солнца тебе, нагваль.
Человек в красной головной повязке улыбнулся.
Он стоял, укутанный в черный длиннополый халат с золотой вышивкой, словно волшебник из восточной сказки или джин. Только добром от этого джина и не пахло. Ониксовые глаза, полные льда, вполне явственно говорили о намерениях незнакомца.
– Не верится, что такой дряхлый кам, как ты, смог победить моих демонов.
– Тебя, великий тэнгри, я не одолею, – обреченно проговорил Асай, опершись о холодный кафель стены.
Какой бы силой ни обладал колдун, как бы ни горел он своей миссией, но очевидную немощь перед божеством скрыть было невозможно.
За спиной человека в чалме зарычали довольные псы, жаждущие плоти и крови. Рыжие холки и хвосты распушились. Готовые кинуться в любую секунду, они то и дело посматривали на хозяина. Во взгляде темных демонов читалось бескрайняя преданность и страх.
– Отдай ребенка, кам. Он не принадлежит тебе ни по праву рождения, ни по праву крови.
Асай криво улыбнулся потрескавшимися губами. Оголил кривые, почерневшие зубы. Он знал, кто перед ним, однако преклоняться перед богом Востока не собирался.
Сколько лет прошло с тех пор, как он впервые увидел духа? Пятьдесят? Сто? Так почему даже сейчас при одном взгляде на иномирцев его охватывает трепет? Неужели он никогда не перестанет удивляться величию мира? Не сможет забыть его многогранность и красоту? Наверное, так и есть. Жаль, что минуты земной жизни почти исчерпаны, и совсем скоро душа рассыплется на куски, которые перестанут помнить себя, перестанут чувствовать вселенную так полно, как в последнее мгновение ДО.
Асай медленно скользнул на пол, закрыл хитрые, шаманские глаза. Девочка в руках затрепыхалась, словно бабочка. Он бережно положил маленькое тельце на согнутые в позе лотоса ноги и улыбнулся. Старческая улыбка, предназначенная крохе, совсем не походила на ту, которой он одарил тэнгри. Теплота и искренность крылась в уголках губ, в мягкой линии изгиба.
– Фас! – загремело от двери, и два демонических пса ринулись на беспомощную пару.
Асай тихо замычал что-то себе под нос.
С каждым мгновением голос его набирал мощь, становился тверже и уверенней. Вскоре мычание переросло в песню, гул от которой раздавался в пустом коридоре многократным эхом.
Рыжие собаки одновременно присели и паре метров от старика и рванули вверх, готовясь разорвать добычу в прыжке. Но безуспешно. Звук удара бубна, возникший из ниоткуда, заставил их повиснуть в воздухе. Замереть воздушными шарами.
Псы заскулили и посмотрели на хозяина. Они понимали, что кам не сдастся без боя, однако такого поворота никак не ожидали.
Черноглазый мужчина яростно сжал кулаки и рванул к Асаю. Цоканье металлических шпор его сапог разорвало горловое пение шамана и неприятно резануло слух.
Когда рука тэнгри почти коснулась плеча старика, снова раздалось знакомое «Бум-м-м».
Бурый зверь, неожиданно выросший до размеров Асая, полупрозрачной дымкой отделился от тела хозяина и вцепился мощными челюстями в одеяло с малышом. Вывернувшись из рук мужчины в тюрбане, он проскользнул между ног нападавшего и… Бесследно исчез. Растворился в пространстве, подобно сахару в теплом чае, оставив после себя только колышущийся воздух.
Иномирец зарычал. Он поймал Асая за грудки больничной сорочки, чтобы выбить из гадкого кама последние частички души, но опоздал. Мертвая голова Оциолы медленно откинулась на руки разъяренного тэнгри.
– Проклятье! – заревел мужчина и оттолкнул тело.
Асай упал тряпичной куклой на ледяной пол коридора.
Тэнгри встал, отряхнулся, свистнул своей охране, которая так и висела в воздухе все это время, и стремительно вышел из здания. Псы не тронули мертвого и понуро побрели следом за хозяином. Сегодня они получили ценный урок о мощи шаманов Пути и решили, что в следующий раз будут осторожней с подобной братией.