Светлокожие дамы, по-видимому, в модных для их мира тюрбанах и масках из шелка появились из ближайших туалетообразных кабинок внутри зоны и направились к металлическим воротам. Открыв электронные замки с дисплеями, они указали новоприбывшим на транспортер. Лента затряслась и покатилась через границу участков, подгоняемая самодельным мотором под ней.
Худой, как жердь, мужчина впереди вытащил из-за пазухи квадратные часы, пластиковый контейнер и поставил на транспортер. За ним последовали остальные. Запасы их ничем не отличались от тех, что выложил первый. Только у дам помимо контейнеров были шарики алого или лилового цвета.
«Помада», – решил Мар и присел на корточки, чтобы не привлекать внимание неимоверно высоким ростом.
Пройдя за ворота, люди схватили свое скудное имущество и двинулись дальше. Мужчины и мальчики – к куполообразным зданиям из металла, женщины – в ангары из идеально белого полимера, схожего с тем, что применялся в постройке городских пирамид и шоссе.
– Исин га рун! – выкрикнула одна из охранниц, когда Мар подошел к транспортеру вместе с очередной партией рабочих.
– Что? Не понял, – удивился кам, которому при инициации передался дар двойников понимать и вести беседы с любым существом из любого мира.
– Ты не пройдешь! – повторила она, опустив шифоновый платок с нижней части лица. – Не пройдешь! Понял?
Головы людей резко повернулись к Мару. Мутные, с поволокой глаза уставились на чужака. Послышался рык, и лица людей начала искажать маска ярости.
«Зря я убрал нож», – тут же посетовал шаман, но вслух произнес:
– Понял. Ухожу.
Ноги несли парня по вымокшей земле с неимоверной скоростью, пока звероподобные рыки не перестали доходить до него.
Между резных, декоративных оград на холме затесались пару лавок, и Мар решил остановиться здесь. С возвышенности открывался отличный вид на закрытый участок и почти не проглядывались остальные людные места. Безопасность и тишина были плюсами для одинокого воина.
Временное убежище помогло шаману прийти в себя, отдышаться. Без лишней суеты мозг снова заработал на полную. И тут же к каму пришел единственный логичный вывод: секрет горожан кроется за воротами внизу. Захотелось скрыться на Ольхоне, соврав Безыму, что задание выполнено, но червь совести и духи не позволили бы ему сбежать.
– Ночью пойдем на разведку. – Заверил он деда.
Тот промолчал.
– Не гляди на меня так. Уже не болит, – раздраженно бросил потомок неразговорчивому и невидимому остальным человеку и потрогал припухлость под глазом.
Буквально вчера Мархи, разъяренный бездействием Пути, бросился на Безыма. Он кричал, что тот также, как и старый глава, виноват в краже Клубнички, размахивал кулаками. И получил. Огромной ручищей по губе. А потом – с разворотом в глаз.
Сегодня же, когда спесь сошла, и долг позвал Мархи в путь на Сы, он пристыженно вошел в юрту к учителю и попросил прощения.
– Пустое. Северный брат гораздо умнее и истина на его стороне. Ты прав, Мар, мы состряпали худых дел столько, что разгребать будут поколения шаманов. Но былого не воротишь, горевать нет времени. Сейчас у нас есть дела поважнее, чем мериться силушками. Согласен?
Молодой кам кивнул и, поежившись, будто от озноба, согласился. С наступлением весенних дней, его все чаще одолевала хворь. Совсем как тогда, когда он, одиннадцатилетний малец, учуял приближение перерождения. То жар разливался под кожей и заставлял мужчину снимать меха на ледяном ветру, то в голове стучали мощные потоки крови.
– Честно, не болит, – еще раз повторил Мар и присел на холодную скамью.
Ждать до сумерек оставалось недолго. Благо планета была гораздо меньше Земли и совершала круг всего лишь за тринадцать часов.
В животе заурчало. Мархи поморщился, вытащил из сумки кусок вяленой оленины и, разжевав, прилег.
«Вечер утра мудренее, так? Видимо, здесь, да», – решил он и закрыл покрасневшие глаза.
Тьма наступила быстро, незаметно, заиграв незнакомыми звездными россыпями по небу Сы. Мархи поднял взгляд на хвостатую комету, метнувшуюся к горизонту, и улыбнулся. Где-то в недрах рюкзака таился потертый альбом, в котором на двадцать пятой странице хранилась нарисованная копия этой умирающей частицы космоса.
– Опять угадал, – шепнул Мар и приподнялся с искусственного камня.
У ограды не было ни души, когда шаман, словно шпион, подкрался к ее вратам. Колючей проволоки и других дополнительных средств заграждения он не заметил, поэтому резво подтянулся на сильных руках, перекинул через сетку одну ногу, вторую и почти неслышно спрыгнул на скользкую от влаги почву по ту сторону.