Тёмно-синие глаза, казалось, пронизывали его насквозь. Стэн почувствовал, как мурашки бегут по коже.
– А ты, Вери, притворяешься?
– И да, и нет. Я обманула бы тебя, сказав, что не понимаю Ариэль. Мой братик словно специально создан разбивать сердца! Но, к счастью, он всего лишь мой старший брат. И солгала бы, сказав, что не знаю любви. Мне пятнадцать лет. Но возраст не имеет значения. Вопрос в том, с кем ты растёшь, какие отношения тебя окружают…
– В вашей семье все любят.
– Не все. Мэль пока спокойна, и Дани тоже.
– Тебе нравится Дани?
– Именно – нравится. Как второй брат.
– Кто же похитил твоё сердце, Вери?
Она засмеялась:
– А вот этого я не скажу!
– А я и сам догадаюсь. Тор – твой отец. Синеглазый просто брат. Дани тоже. Остаётся единственный мужчина в вашей семье. Вейра, но это же ужасно! Даже у Ариэль может быть надежда, потому что Джэд может любить двоих одинаково страстно. Но это сердце навсегда отдано одному человеку!
Вейра расхохоталась:
– Ты подумал о Дэрэке? Упаси Создатель! Это, действительно, самый безнадёжный вариант. Для него не существует никого, кроме Джэда. Даже Дейзи знает это. Весь свет Саора для него в сиянии синих глаз!
– Как красиво сказано!
– Это слова Дэрэка. Однажды, в самом начале их с Джэдом отношений, Дейзи приревновала. Сказала гадость. Братик… он гордый. Решил разорвать связь. Замкнулся. А Дэрэк не захотел жить – так! Дэйкен в последний момент вырвал меч из его руки, когда он хотел убить себя. И убил бы, не колеблясь. Любить так, как Дэрэк, – страшно! Нет, я не претендую на сердце отца Ариэль.
– Ты заинтриговала меня.
– Вот и помучайся!
– Вери, а что ты хотела мне сказать?
– Только то, что мама приглашает тебя вечером в Тери. Там намечается небольшой семейный ужин.
– Что за повод?
– Придёшь – узнаешь! А сейчас ты куда?
– К Эдре. Надо же узнать, что произошло в Саоре за эти века.
***
– Ты не слушаешь, Стэн?
– Я задумался, Наставница. Получается, Джэд отдал ожерелье добровольно? Ничего себе!
– Не просто добровольно. Против желания Совета, несмотря на все наши просьбы и уговоры. И, как всегда, оказался прав. Принц подтвердил: Мариэль была бы прекрасной королевой.
«Мариэль – Мэриэль. Он назвал дочь в её честь?!»
– Имя нашей будущей королевы не случайно?
– Конечно, нет. Ты знаешь, в Саоре нет двух одинаковых имён у одновременно живущих. Можно дать уже звучавшее имя ребёнку, если с предыдущим носителем их разделяют века. Потому мы и добавляем всегда к нашему имени имя отца. Но Джэд очень хотел, чтобы память о двадцать восьмой королеве сохранилась надолго. Он считает виновным в её смерти себя, хоть это и был её собственный выбор. Синеглазый вообще уверен, что несёт ответственность за всё, происходящее в Саоре! Как король и Хранитель. Поспорь с ним…
– Да, я уже понял, что это дело неблагодарное и безнадёжное. Если ты не принц Соледжа.
Эдра улыбнулась:
– Дэрэк знает, где остановиться… Рассказывать дальше, Стэн?
– Конечно! Это совсем не то, что древняя история! События, герои которых живут рядом с тобой!
«Пирожки лопают», – хихикнуло внутри.
– Я словно вижу их заново, – доверчиво признался он Эдре, – и заново оцениваю. Дэрэк, такой бесстрашный! Король, величие которого потрясает… Боюсь, сегодня у Гэссы я не смогу общаться с ними, как раньше, запросто.
– Особенно, если дослушаешь… А что, принцесса Тери собирает семью? По какому поводу?
***
– Повод есть! – жизнерадостно поведал ему Тор, радушно усаживая в кресло рядом с собой. – Только вот виновник, как всегда, опоздает.
– Где ему! – фыркнула Гэсса. – У него Винир, Гердер, землетрясение в Пери, пожар в Олерьи, и намечающийся Поединок!
– Дорогая, ты снова злишься…
– Да, ещё как! Все обещали прийти вовремя! А он, видишь ли, занят!
– Гэсса, девочка моя… Стэн, не обращай на неё внимание! Она просто сердится, что у нашего мальчика мало свободного времени. Ведь так, родная?
Принцесса нарочито отвернулась.
– Она Синеглазому вместо матери, – заговорщицки прошептал Стэну на ухо Хранитель. – До сих пор переживает!
– Так что за повод?
– Сегодня ровно двадцать пять лет со дня Поединка с Лекстом. С того дня, когда ожерелье королей Саора перешло к Джэду, сыну Аргена.
– Он же твой сын!
– Не изначально. Я, видишь ли, раньше был настолько глуп, что традиционный способ иметь детей не рассматривал… И Джэда я воскресил только затем, чтобы заплатить его жизнью за сохранение созданного мной мира. Крохотное тельце светленького кареглазого ребёнка. Короткий надрез, ток крови, возвращённая жизнь. И вспыхнувшая синева в оживших глазах… Тогда я не придумал ничего лучшего, как отдать его в детский дом. Опекал, конечно, сначала кое-как, потом – привязался. Учил, воспитывал… и не заметил, как полюбил. А когда понял, испугался. Грандиозные планы, защита Саора, спасение миров… Знаешь, что такое пытка, Стэн? Это когда ты двадцать три года добивался цели, достиг её и почувствовал, что цель твоя ничтожна перед выбором твоего сердца! Синеглазый простил меня, и моя принцесса, и даже Дэрэк… только я никогда себя не прощу. Не смотри на меня так, сын Аржэна. Я не заслуживаю твоего сочувствия. Моего мальчика часто называли моим воспитанником, учеником, преемником. На самом деле, это он мой учитель, Стэн. Он научил меня любить.