— Пора валить!
— Гя-уш?
Я побежал к дому, быстро собрал наши вещи в сумки, после чего направился к сараю. Силуэты сервов мелькали уже через щели в заборе.
— Сати, нам надо уходить! Сюда идут злые крестьяне! — застучал я по двери сарая.
— Я не могу! — донесся напряженный голос с той стороны. — Сейчас финальная стадия. Если остановлюсь, зелье будет испорчено! Столько сил, денег и времени уйдет насмарку! Выгадайте мне несколько минут, господин!
— Легче сказать, чем сделать… Впрочем, добрым словом и кочергой можно добиться большего, чем просто добрым словом…
Я скинул наши сумки возле сарая, прикрыв досками. Затем вышел на основную дорогу, встав на пути у толпы. Сервы были возбуждены и рассержены. Кто-то вооружился вилами, топорами, мотыгами и лопатами, другие держали в руках заостренные колья и длинные ножи. Лишь у нескольких я заметил мечи нормальной длины.
— Э-м, господа, вы к кому?
— К тебе, Сумасшедший Ублюдок Ли! — выкрикнул один из них.
— Чем обязан такому визиту?
— Ты опорочил дочку старосты и покалечил главу нашей деревни! Не говори, что забыл, гад!
— Память меня подводит, господа. Давайте попробуем договориться…
— На кол его!
— Отрубим ему вторую руку! Добро восторжествует! — принялась толпа агрессивно выкрикивать разные пожелания.
— Мы точно справимся? — несмело уточнил один серв.
— Слышали же, что он теперь Личинка! А Трусливая Сати не придет ему на помощь!
— Но он все равно практик…
— Практик, не практик: если проткнуть сердце, Ублюдок Ли помрет, как и все!
— Бей гада!
Толпа ринулась на меня в безумном кровожадном угаре. И кто еще здесь сумасшедший ублюдок, интересно? Около трех десятков в основном мужиков разного возраста бросились на ненавистного врага. Глаза их горели праведным огнем, рты кривились в ужасающей гримасе. Я выхватил кочергу и побежал прочь.
— Сати, поторопись! — выкрикнул я во все легкие.
— Заходи с разных сторон! — послышались крики.
— Девка в сарае варит зелье! — донесся до меня голос хозяина дома, в котором мы остановились. — Надо помешать ей!
— Отрыжка хургла!
Моя беговая тактика не поможет. Рисковать зельем крайне не хотелось. Слишком много мы сил в него вложили. Придется сражаться. Я бы предпочел решить вопрос миром, но раз так все обернулось…
— Вы испробуете на себе стиль Разящей Кочерги, плебеи!
Я насытил свое оружие духовным огнем, чувствуя его голод ци и жажду вступить в схватку. Толпа растянулась из-за того, что некоторые бежали быстрее других, да и меж заборов было не так много места. Выбрав удобное место, я остановился и встретил набегающих противников.
Дреколье скользило по моему духовному щиту, а кочерга порхала в руках, отвешивая одну оплеуху за другой. Нетренированный крестьянин не мог поспевать за практиком даже без бонусов моего оружия. С ними же я становился поистине грозным противником. Мне приходилось отступать, чтобы не оказаться в окружении. Я орудовал тупым концом кочерги: ломал носы и ребра, ставил шишки и синяки.
Однако толпа оказалась крайне настырной. Они продолжали лезть повторно. Поэтому мне пришлось сменить хват и атаковать сгибом. Металл втыкался в плоть, и зачастую выводил противника из боя. Когда же я добавил капельку духовного огня, дело пошло еще быстрее. Никогда я еще не оказывался в такой сложной ситуации. Даже висеть над обрывом было как-то проще. Сердце стучало как бешеное, не оставалось ни секунды покоя. Приходилось внимательно следить, чтобы меня не окружили.
Удары кочергой, усиленные духовным огнем, уже ломали кости и древки сельхоз орудий, наносили глубокие раны и вырывали куски мяса. Сервы дико кричали, слали в мой адрес проклятия. Кто-то, побледнев отступал, но большинство это лишь раззадорило. Радует, что хотя бы практиков среди наступающих не оказалось.
Гадам удалось зажать меня возле забора, но я сумел перемахнуть через плетень в высоком прыжке.
— Господин Кон! — донесся до меня напряженный вскрик.
Бросив взгляд на сарай, я выругался. Несколько индивидов решили сначала добраться до Сати, которой в настоящий момент нельзя было отвлекаться. Вряд ли ей грозит серьезная опасность, но зелье может быть испорчено.