Шеф первое время ничего не мог разобрать в темноте. Потом Удд распахнул ставни, и проступило лежащее посередине огромное каменное колесо. Когда взгляд привык к полумраку, Шеф понял, что это два колеса, одно на другом. Какая-то машина.
— Для чего это? — спросил он.
Удд приподнял люк, показал на канаву под сараем.
— Когда снег тает, здесь течет ручей. Видишь там колесо с лопатками? Вода течет, вращает то колесо. От него крутятся эти жернова наверху. В них вырезаны канальцы. Сыпешь зерно, оно мелется.
Шеф кивнул, вспомнив, как старуха монотонно толкла зерно в дитмаршской хижине, нескончаемая работа, которую воины ненавидят.
— Работает гораздо быстрее, чем женщины со своими ступками и пестиками, — добавил Удд. — Про них теперь и забыли. Говорят, эта штука мелет столько же зерна, сколько сорок женщин. Народ из города приходит и платит жрецам за помол.
Шеф снова кивнул, соображая, как бы монахи святого Иоанна или святого Петра обрадовались такой прибавке к своим доходам. Он оценил возможности этой машины. Но не мог понять, в чем интерес Удда — ведь известно было, что тот не интересуется ничем, кроме металлов. Ладно, лучше его не торопить.
Удд в молчании повел своего короля вниз по склону к следующему сараю.
— Это вроде как вторая ступенька, — сказал он, глянув на амулет-лесенку Шефа. — И мы на нее поднялись. Понимаешь, местным жрецам еще с прошлого года хотелось узнать побольше о наших катапультах. Квикка с ребятами сделали им парочку, просто чтобы показать, как они устроены. Но местные уже знали об этих колесиках, шестеренках. И жрецу, который работал на мельнице, пришла в голову идея сделать большое зубчатое колесо не для катапульты, а для другой мельницы.
Они подошли ко второму строению. У стены его располагалось еще одно деревянное колесо с лопатками, в точности такое же, как и первое, — но установленное в забитом снегом овражке вертикально, а не горизонтально. Очевидно, вода будет вращать его даже лучше, с большей силой. Но какой смысл в том, чтобы вал вращал два вертикальных жернова? Зерно сразу же просыплется и не перемелется. Ведь оно мелется благодаря весу жернова.
Молчаливый Удд провел Шефа внутрь и показал на шестерни. На конце вала водяного колеса была вертикально прикреплена огромная железная шестерня. Ее зубцы сцеплялись с соответствующими зубцами горизонтальной шестерни, насаженной на крепкий дубовый вал. Под ней, на том же самом валу, виднелись два знакомых каменных жернова. Расположенная над ними воронка подсказывала, куда нужно засыпать зерно из мешков.
— Да, государь, это неплохая работа. Но должен сказать, что с этим можно сделать еще кое-что, до чего они не додумались. Смотри, государь, — Удд понизил голос, хотя их никто не мог услышать, за фарлонг от них никого не было. — В чем у нас загвоздка с железом? Как его получить, правильно?
— Выковать, — сказал Шеф.
— Сколько дней уйдет у кузнеца, чтобы получить пятьдесят фунтов железа из руды, которой у него, скажем, в пять раз больше?
Шеф присвистнул, вспоминая долгие часы, проведенные в кузнице, когда он выбивал шлак из железа для своего первого меча.
— Десять, — предположил он. — Смотря по силе кузнеца.
— Поэтому кузнецы и должны быть сильными, — согласился Удд, оглядывая свое тщедушное тельце. — Мне бы нипочем не сделаться кузнецом. Но вот я и подумал, если мельница работает за сорок рабынь, женщин, так не сможет ли она работать за, скажем, двадцать кузнецов?
Шеф уже ощущал в мозгах знакомый зуд. Здесь потрудилось много умов, как это было при создании катапульты и взводимого воротом арбалета. Несколько жрецов Пути подумали о водяных мельницах. Несколько лобастых римлян оставили после себя шестерни. Шеф и его помощники заново построили катапульту. Услышав об этих вещах по отдельности, какой-то жрец Пути додумался, как все соединить и использовать силу потока для других дел. Теперь Удд приспосабливал эту выдумку для своих собственных нужд. Словно люди тоже были шестеренками, соприкасающимися друг с другом, один разум приводил в движение другой.
— Как можно каменным колесом молоть железо? — недоверчиво спросил он.
— Верно, господин, но мне пришло в голову вот что, — Удд заговорил еще тише. — Все всегда думают, что колесо вращает другое колесо. Но я подумал, а что, если нет? Если оно будет вращать штуку другой формы? И много, много большую. Смотри, вот здесь ось. Она поворачивает такую штуку. Штука поворачивается и в то же время поднимает вес, такой же тяжелый, как жернов. Только не жернов, а молот. Но когда дойдет до этого места — он перестает подниматься. Вместо этого молот падает. Действительно тяжелый молот, какой не поднять и шестерым кузнецам, будь они даже так сильны, как Бранд! Сколько тогда времени займет выковать пятьдесят фунтов железа? А как насчет пятисот фунтов?