Истошный вопль, судорожный взмах. Королевский перст тычет в него, Ивара Рагнарссона. Англичане срываются с места, кидаются к нему, мечи с визгом вылетают из ножен. Телохранители тщетно пытаются оттереть короля в сторону.
А тем временем Шеф, изнуренный безуспешными попытками найти путь к побегу, увидал наконец щелку между двумя покосившимися шатрами. Затолкав туда Годиву, он перевел дух, готовясь к решающему рывку.
Не вымолвив ни слова, она вырвалась из его рук и стремглав бросилась к какому-то воину. Тому с трудом удавалось сохранять равновесие. Она ухватила его за локоть, поддержала его… Боже праведный, да ведь это же сам Ивар! Сломленный, окровавленный. Шатается, а не стоит.
Из утробы Шефа вырвался вдруг звериный рык. Подражая повадкам тигра, он двинулся вперед. Шаг, другой, третий, острие клинка чуть опущено, готово уже в яростном выпаде пронзить неприкрытый латами кадык.
Но Годива опережает его, вцепляется в руку. Он пытается стряхнуть ее, но она только впивается в него крепче прежнего, а свободной рукой колотит его в голую грудь и не переставая вопит:
— Сзади! Сзади!
Шеф отпихивает ее, резко оборачивается и успевает заметить лезвие, занесенное над его шеей. Он яростно бьет по нему собственным клинком, уводит лезвие в сторону. Но за первым ударом незамедлительно следует повторный. Шеф приседает, и меч со свистом проносится над его головой. Надо только помнить, что Годива находится сзади, а стало быть, сам он должен стать стеной между ней и ощетинившимися клинками.
Стараясь не увязнуть в ворохах растяжек, он потихоньку начал пятиться. На него шло с полдюжины воинов. Но впереди всех держался человек в диковинного вида золоченом забрале. То был король. Не столь уж важно, сколько при нем ратников. В этот самый миг к Шефу-рабу, Шефу-собачонке обратился король Восточной Англии.
— А ну, прочь с дороги, — сказал Эдмунд, делая шаг вперед. — Ведь ты — англичанин. Это ведь ты мачтой с галеры разогнал всех викингов. Так вот, человека, который стоит позади тебя, зовут Ивар Рагнарссон. Ты слышал, что я обещал награду за его голову? Убей его сам. Или дай нам убить его. И награда — твоя.
— Эта женщина… — пролепетал Шеф. На самом деле он собирался сказать: «Оставьте мне эту женщину». Но времени у него на это уже не было.
Слишком поздно. Зазор между шатрами стал чуть шире, и ратоборцы решили не тянуть понапрасну время. В мгновение ока один из них выскочил из-за спины короля и сделал мощный выпад, стремясь заколоть невооруженного юнца снизу, тут же переведя выпад в удар с разворота, а следующим движением, после того как второй удар не смог перерубить ему ребра или снести запястье, уже бил щитом в лицо. Как и в поединке с ирландцем Фланном, Шеф отпрыгивал, нагибался, вертелся на месте, не делая попыток нанести ответный удар или даже отразить выпады.
— Делайте с ним что хотите, — прорычал он.
Он отвел очередной удар и вдруг, нырнув телохранителю под щит, с отчаянной удалью вцепился ему в запястье, что было толщиной с лошадиную бабку, скрутил его, успел поставить бедро и швырнул славного ратоборца Уиггу по всем правилам деревенской рукопашной подметать ягодицами грязь.
Рухнул же тот прямо под чьи-то ноги и услыхал над собой боевые кличи, грохот и клацанье стальных ударов. Двенадцать человек викингов во главе с Вигой-Брандом явились, чтобы вызволить из лап смерти своего вожака. И теперь уже английские воины стеной окружили своего повелителя и умирали один за другим, а Ивар слабым голосом умолял, чтобы его люди не порешили короля Ятмунда на месте, оставили бы царька ему, Ивару.
Не обращая на кровавую свару ни малейшего внимания, Шеф выкарабкался из путаницы палаток и в нескольких ярдах от сражавшихся мужчин увидал беспомощно застывшую Годиву. Схватив ее за руку, он бросился бежать по направлению к догоравшим кораблям, увлек ее в мутные воды Стаура. За ними простиралось опустошенное английское королевство. Если он когда-либо попадет в лапы к его новым хозяевам, участь они ему уготовят лютую. Однако ж Годива с ним, цела и невредима. И он — ее избавитель.
Пусть сама она спасла от смерти Ивара.