Не договорив, она качает головой, мол, и так все понятно.
Успокоила. Подруга, называется.
Вымученно улыбнувшись, предлагаю:
— Поехали уже домой.
Та лишь согласно кивает головой и мы, наконец, доходим до остановки, представляющей собой небольшой терминал. Рамана проводит рукой над экраном терминала и в воздухе над ним появляется проекция ИИ, управляющей данным терминалом.
— Приветствую Вас.
— Мне до «Электромагнитная».
— Ваше имя?
— Арк Рамана, 20 лет, служащая «Серебряный Дом», индивидуальный номер 9369708605.
— Принято.
— Ольховская Эвелин, 20 лет, служащая «Серебряный Дом», индивидуальный номер 5, остановка «Нанозавод».
— Принято. Приятной поездки.
Сразу же после ее слов над нами зависло круглое дно бусолета. В следующую секунду с помощью погрузочного луча мы оказались внутри. Поудобнее устроившись на мягком сидении, откинулась на спинку кресла. Над головой раздается приятный женский голос:
— Напитки, телевидение?
— Нет, спасибо, — отказываюсь от дополнительных услуг.
Рамана лишь отрицательно качает головой, увлеченно тыкая пальцем в экран Ирфона.
Скучающе изучаю мягкие, бардовые стены вокруг нас. Вновь поглядываю на Раману и, удостоверившись, что она не настроена на диалог, провожу перед собой рукой. Стены стремительно светлеют, пока не становятся абсолютно прозрачными. Встречаюсь глазами с мальчиком лет 12 в кабинке напротив. Он улыбается. Резко проводит правой рукой сверху вниз, предлагая сеанс связи.
— Пассажир из кабинки № 5 предлагает Вам сеанс связи. Согласиться? — все тот же приятный, прохладный женский голос ИИ.
Согласно киваю.
— Привет, меня Алесом зовут!
Невольно морщусь при упоминании ненавистного имени. Не дождавшись ответа, мальчик продолжает тараторить:
— А ты играешь в Фантазериум? А, хотя чего я спрашиваю? Кто ж не играет! Ты слышала об открытии нового проекта? «Темный Властелин»? Что ты думаешь об этом? Спорю, что Темным Властелином станет Грациу!
— Это тебе к Рамане, — киваю я на подругу. Впрочем, та уже сама вступила в разговор, жарко споря, что Темным Властелином станем Вархам.
Удостоверившись, что в диалоге для меня места нет, выглянула в окно.
Вот стремительно пронеслись высокие, каменные шпили Багрового замка. Если мне не изменяет память, то именно в этом замке казнили 164 бунтовщика, решившихся на государственный переворот в 604 году со дня Великого Пришествия.
А вот сейчас мы пролетели мимо окон Резиденции мэра города. Сама Резиденция представляет собой высокую каменную угрюмую башню.
А вот это… Вот это Государственный парк им. Зали сан Монолитова. В этом парке представлены более 3000 видов деревьев со всего света, более 5000 видов цветковых растений и, к тому же, парк украшен водоемами, такими как пруды, реки, озера. В парке расположены зеленые луга, так и манящие пробежаться по мягкой, волнистой траве. Под тенью высоких деревьев прячутся разнообразные скульптуры, фонтаны, скамейки, арки.
— Остановка «Нанозавод».
— До завтра, — успела попрощаться я с Раманой, прежде чем погрузочный луч переместил меня на остановку.
Домой, наконец-то домой, этот длинный, сумасшедший день закончился.
Глава 3
Расстроенная и уставшая после трудного рабочего дня вхожу в квартиру. Напротив тут же появляется проекция Верлика:
— Дома никого нет, Ваши родители с Эдардом направились на представление в Дармор.
Согласно киваю, принимая доклад. Сил не хватает даже на то, чтобы просто ответить. Прохожу в свою комнату, по дороге, стягивая одежду. В комнате сбрасываю снятую одежду на кровать, зная, что Верлик все подберет и постирает.
Может, сразу окунуться в Фантазериум? Сбежать подальше от грубой реальности и окунуться в мир меча и магии? Там, в том мире, по крайней мере, все равны. Нет, конечно, есть главы Домов, особенно топовых, ссориться с которыми себе дороже. Но все же, но все же. Это не реал с нашими самовлюбленными аристократами.
Приняв решение, подхожу к виртуальной капсуле. Нажимаю неприметную черную кнопку сбоку, дожидаюсь открытия крышки. Затем удобно располагаюсь на дне капсулы, вновь ожидая теперь уже закрытия капсулы.
Привычно закрываю глаза, позволяя тьме вокруг поглотить меня.
3…
2…
1…
Привычные цифры загрузки мелькают перед глазами, для того, чтобы уступить место неяркому, робкому свету на краешке видимости глаз. С каждой миллисекундой свет смелеет, разрастаясь.