– Почему не распадаются кости, это ведь Проклятие Праха? – спросил у Иерарха дракон, – он уже давно был бы мёртв, если бы ему не помогли притормозить действие проклятия.
– Ты прав, но не во всём, посмотри на эти вплетения скверны, тут и вот здесь. Заклинание было изменено. Вадим не умрёт, он обратится. В Нечто – столь жуткое, что у меня нет слов, описать весь обуявший меня ужас.
– Убьём его! – злобно прошипел дракон.
– За что? В чём он виноват? – гигант недоумённо посмотрел на своего собеседника.
– Он водится с вампирами, предал нашу дружбу! Этого вполне достаточно, – пробурчал дракон, глядя куда-то вдаль.
– Ты сам не веришь в то, что говоришь! Поддался эмоциям, как мальчишка! Ты ведь даже не выслушал, что тебе говорил интуит, – принялся отчитывать дракона, Иерарх, – знаешь, я ведь сам не знаю, что будет, если мы убьём его! Возможно, этого от нас и ждут! Именно так мы пробудим древнее зло! Или это единственный способ спастись? Кто его знает? – неизменная ироничная усмешка появилась на губах карлика.
– И что прикажешь делать? – прошипел дракон.
– Убить его мы всегда успеем! Сейчас же постараемся спасти, – ухмыльнулся Баст.
– Да? Каким же это образом! – удивился Фред.
– Есть у вас, у драконцев один презабавный ритуал! – Иерарх ухмыльнулся и радостно потёр ладошки.
– Да ну? Ты что серьёзно предлагаешь единение? – с сомнением в голосе переспросил дракон, – да это наверняка убьёт его!
– Не-е-т! Я давно за ним наблюдаю! По моим прикидкам, он уже должен был умереть десяток раз, но этот человечек, каким-то невообразимым образом умудряется выживать раз за разом. Думаю, он и на этот раз справится! Откровенно говоря, иного выхода я не вижу.
Баст взял Вадима за руку и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на ритуале, суть которого до конца не была ему понятна. «Единение» использовали первозданные Стихии, именно так они сотворили весь осязаемый мир. Лишь творцы могли провести ритуал, причём его последствия могли быть различны: исцеление, смерть, созидание, не исключено, что таким образом можно было вернуть к жизни разумного, но этого никто не пробовал делать. Цена содеянного могла оказаться непомерной. Левая кисть интуита окуталась сиянием и плоть охватила оскверненные кости, но лишь затем чтобы спустя мгновение под силой проклятья распасться вновь. Вадим закусил губу, чтобы сдержать крик. Но его глаза, расширившиеся до невозможности, выдавали сколь сильную боль он испытывает.
Иерарх требовательно взглянул на дракона, помедлив, Фред протянул руку Басту, а затем, выждав удобный момент, вцепился в исцеленную ладонь интуита. Пламя дракона, всеразрушающее и всепоглощающее, было его сутью. Именно его хотел использовать Иерарх в борьбе со странной хворью. Едва круг замкнулся, как волна драконьего пламени пронеслась по жилам его создателей. Баст и Фред отнеслись к происходящему спокойно, а вот Вадиму пришлось нелегко. Колдун даже порывался разомкнуть ладони, но его держали крепко. Жар и волны умиротворения чередовали друг друга, постепенно Вадим освоился, даже пульсирующая боль в повреждённой кисти отошла на второй план. Интуит буквально растворился в сознании дракона и иерарха, деля с ними свою боль.
У вступивших в ритуал, не могло быть тайн друг от друга. Единение было полным, вступившие в него, буквально ощущали себя единым организмом. Вадим на мгновение даже ощутил себя юным драконом, едва вылупившимся из яйца. Лишь недовольное бурчание Френереда, ревностно оберегавшего свои воспоминания, заставило Вадима перенестись в другой пласт сознания. Нет, перед ним не открылись все тайны мироздания, хотя бы потому, что дракону и высшему они были попросту неизвестны. Однако и полученного было с избытком, Вадим, как губка, впитывал новые знания. До тех пор пока ритуал не был завершён. Колдун так и не понял, что послужило толчком, но внезапно единая сущность исчезла, а на её месте стояли три разных существа.
– Пречистый Светлый, познавший тьму, и, отвергнувший её. К чему ты стремишься Эльвад? Тебе нужна власть? Богатство? Или желаешь видеть страдание и боль окружающих? А может быть доступность женских тел и сотни изысканных блюд вкушаемых под раболепные возгласы прихлебателей! Озвучь свои цели, назови свои пути? – произнёс Баст.