– Шенк, – чуть слышно произнёс Дас Гхорх.
Даже этого едва слышного упоминания его имени оказалась достаточно. Полог откинулся и в шатер, низко склонившись, вполз низкорослый дурныш с непомерно длинными руками, его уродливая физиономия с торчащими в разные стороны клыками, выражала толи почтение, толи обожание, а может быть и то и другое. Не поднимая головы, уродец пробормотал:
– Хозяин звал Шенка? Шенк пришел!
– Помоги мне подняться тупица.
Мгновенно сорвавшись с места, Шенк подскочил к шаману и помог ему усесться в кресло. Огромный шатёр Дас Гхорха разительно отличался от всех построек племени. Орки не были мастерами строительства, они предпочитали отнимать понравившиеся им строения у соседей. Будучи по натуре кочевниками, они жили семьями, главой семьи мог быть как орк, так и орчиха если она обладала достаточными способностями. Семьи объединялись в рода, те в свою очередь в племена. Высшим социальным образованием расы была орда, впрочем, полное объединение происходила крайне редко, обычно племена воевали друг с другом, из-за пастбищ, источников воды, удобных мест для стоянки или зимовки, да мало ли поводов у тех, кто рожден на войне, живёт войной и мечтает умереть в бою.
Зимой орки жили в заброшенных гномьих пещерах или оставленных людьми городах. Летом же ночевали в небольших собранных на скорую руку шалашах или вовсе под открытым небом. Верховный шаман по меркам своего племени был глубоким старцем, шутка ли, для народа в котором юноша, перешагнувший пятнадцатилетний рубеж считался взрослым, а половина мужчин не доживала и до двадцати, он умудрился разменять шестой десяток. Дас Гхорх был втрое старше большинства своих воинов и вдвое старше всех глав племен, они выросли на его глазах и привыкли с детства ему подчиняться, лишь шаманы помнили, каким был его путь наверх.
В последние годы Верховному, стало тяжело жить в сырых пещерах, камень буквально высасывал тепло из его костей. Приступы ревматизма заставляли старика буквально выть от боли, лишь отвар из дурманящих трав позволял забыться в беспокойном сне. Злоупотреблять же подобными лекарствами не следовало, поэтому шаман со свойственной ему расчетливостью нашел для себя уютное местечко в глубине орочьих земель. На вершине древнего кургана плененные мастера воздвигли величественный шатёр, достойный своего постояльца, а после окончания строительства украсили своими головами столбы вдоль дороги, ведущей от подножия к входу в обитель.
Центральной опорой шатра было могучее, кряжистое дерево. У подножия, которого был выложен очаг, ни разу не оскверненный приготовлением пищи, лишь жертвенные приношения получал священный огонь. Величественное пламя, символизирующее единение и мощь орды, не затухало уже долгие годы. Ствол дерева одновременно был и дымоходом и центральной колонной. Верхняя часть шатра была изготовлена из шкур, стены же из плотной свалянной шерсти чем-то напоминавшей войлок. Витиеватые руны, на первый взгляд размещенные на пологе в случайном порядке, сплетались в причудливые узоры. Созданию не сведущему они казались забавным украшением, те же, кто обладал тайными знаниями, поражались упорству Верховного шамана, создававшего своё место силы.
Внутри шатра вдоль стен стояли многочисленные шкафы, на полках которых в беспорядке лежали магические свитки, рунный стол располагался напротив входа, всё в жилище Дас Гхорха было ориентировано по сторонам света и известные источники магической энергии. Кажущийся хаос, на самом деле был закономерен и логичен, для познавшего многие тайны шамана. Ещё одной слабостью старика были многочисленные жаровни, не гаснущие ни днем, ни ночью. Мало кто знал, что основу своего могущества Дас Гхорх заложил, путешествуя по нижним планам бытия. Создания холода щедро делились знаниями за возможность получить крупинку телесного тепла, сейчас же на закате своей жизни орк мёрз даже в самые жаркие летние дни.
Кряхтя и морщась от боли в суставах, шаман, поудобнее, уселся в своём кресле. На первый взгляд старик был абсолютно спокоен, но Шенк хорошо изучивший своего хозяина, боязливо поёживался от каждого брошенного на него взора. Пылавшая в Дас Гхорхе ярость вот-вот должна была прорваться наружу и горе тому, кто станет её мишенью. Понимал это и сам шаман, царившая в нём буря должна быть умиротворена до принятия важных решений. Лёгким движением кисти, он привлёк внимание Шенка, торопливо готовившего любимый хозяином отвар.