Длинная ширма по левую руку от Достардана скрывала за собой значительную часть помещения, что там творилось, интересовало многих, а строй безмолвных стражей лишь подогревал любопытство толпы. Что же удумал владетель, раз не доверяет никому. Интерес возрастал, мерный гул голосов стоял в зале. Вскоре появился Флавий, склонившись к бургграфу, он что-то негромко сказал. После слов придворного Достардан встрепенулся и несколько раз громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание присутствующих.
– Мои подданные, к нам пришла беда! А вместе с ней и эпоха перемен, ранее я единолично нёс на себе всё бремя власти. Сейчас же, в эти трудные времена мне нужны те, кто вместе со мной будет сносить все тяготы правления нашим неспокойным краем. Я решил сформировать совет из достойнейших подданных. Вы все знаете Флавия…, – Достардан выпрямился, внимательно выглядывая ропщущих, – да, он чужак в наших краях, но верно служил моему покойному отцу и мне. Поэтому я возлагаю на него бремя – хранителя казны. С этого дня, он и его люди будут собирать на моих землях подати. Закрома опустели, с каждым годом мне всё труднее содержать и без того не многочисленную армию и оберегать мои земли. Поэтому пятая часть ваших доходов, будет изыматься в мою пользу.
Последние слова Достардана были произнесены в гробовой тишине, секундное затишье и недовольные решением владетеля разразились гневными воплями. Презрительная усмешка лишь на мгновение коснулась губ владетеля, возвысив голос, он буквально проревел на весь зал, и откуда у него такой голосище:
– Я ещё не закончил! Недовольные, могут немедленно покинуть мой гостеприимный замок. Возможно, орки согласятся на меньшее! Торинус – ты долгое время служил мне верой и правдой. Я всегда мог положиться на тебя, ты достоин стать хранителем границ моих земель и занять соответствующее тебе место в совете.
Торинус, был незаконнорожденным сыном прежнего бургграфа – Тора и приходился Достардану единокровным братом. Мать владетеля леди Оливия, после смерти мужа, боялась, что старший сын Тора возжелает отнять власть у неё и малолетнего наследника и повелела заточить пасынка в темницу. К счастью для последнего она ненадолго пережила своего супруга и не успела причинить вред бастарду. Придя к власти, Достардан внял советам Тордоса и отпустил брата на свободу. Вся эта информация внезапно всплыла в голове Вадима, стоило ему лишь задуматься о странности происходящих событий, видимо кто-то из тех, чей дух он поглотил, располагал необходимыми колдуну сведениями. Это происходило уже не в первый раз, и было весьма полезным навыком.
Братья одновременно и походили друг на друга, цепкий взгляд, порывистость движений и многое другое, но еще больше разнились. Торинус тёмноволосый крепыш с мощной мускулатурой, которую не скрывал даже просторный кафтан, олицетворял собой мощь и незыблемость. Изящный, с иезуитской хитринкой в глазах, черноволосый Дастрадан, являл собой сотни поколений аристократов, и был рожден, дабы править.
– Ведуны и ведьмы, колдуны и колдуньи сегодня я собрал вас за тем, чтобы определить самых достойных, которые войдут в мой магический орден и сами выберут – хранителя магии.
– Лишь я достоин стать вашим советником, достопочтимый Достардан! –прихлебатели Грымвольда, дружно заголосили, требуя назначить именно его главой ордена. Вместе со старым шарлатаном их осталось меньше десятка. Они перестали являть собой ту грозную силу, что ранее.
– Пусть всё решит испытание! Кто будет первым? – Достардан говорил не громко, поэтому все враз смолкли, прислушиваясь к его словам.
Вадим не успел сделать шаг вперёд, его опередил Тордос, его величественный голос разнёсся под сводами зала:
– Позвольте мне быть первым, – старик в знак уважения склонил голову.
– Хорошо все желающие поучаствовать должны пройти вслед за Флавием, кто не сделает этого, будет отстранён от дальнейшего участия.
Комната куда завели всю магическую братию, не отличалась красотой. Скорее всего, она служила для отдыха караула во время торжеств. Небольшое помещение, в котором сгрудилось слишком много народу, быстро заполнилось зловонными запахами, кое-кому из шайки Грымвольда не мешало бы помыться. К счастью, испытания были не долгими, и, вскоре в замке проскрежетал ключ.