Полуразрушенное строение оплели сухие стебли, засыпало песком через узкие окошки, дверь словно приросла к косяку, не удалось расковырять даже маленькую щелку. Рэя легко скользнула в окошко, предварительно пропустив пару сигналов, отпугивающих дюльс и прочую живность, на всякий случай. В маленькой комнатке было полно песка и травы, потолок нависал низко над головой, но показалось даже уютно. Девушка вернулась к окну, перебросила внутрь вещи и прикинула, сможет ли в убежище проникнуть её широкоплечий спутник. Решила что сможет и принялась разбирать сумки, готовить места для ночлега. Как и предполагала, тсах добыл воды и спустя полчаса присоединился к девушке без труда пройдя тем же путем. Он просто перешагнул подоконник, чуть наклонился и повернулся боком.
- Удачное место! Ты отдыхай, я выйду к лошадям, пока привязал их тут, за стеной. Там выступ есть в стене, как раз под коновязь. Огонь, наверное, лучше не разводить?
Пришлось ответить, и Рэя с трудом выдавила из себя слова:
- Не надо огня... ничего не надо...
Джанак видел состояние девушки и успокаивал себя тем, что уже завтра за неё будет отвечать другой человек, наверняка более опытный и знающий, как обращаться с такими...
- Не надо, так не надо. - Покладисто согласился: - Поешь чего-нибудь?
Не дожидаясь ответа достал из сумки лепешки в промасленной бумаге и вяленое мясо, аккуратно разложил на маленькой циновке, подвинул флягу с настоем душистых трав.
- Ешь и ложись. Я от дома и на шаг не отойду.
Ночью было зябко и душно, казалось, что по лицу ползают муравьи или какие-то мошки, откуда-то издалека слышался приглушенный вой диких собак и свист ветра, Рэя так и не поняла, спала ли она вообще. Очнулась от вязкого оцепенения, попыталась протереть лицо, припорошенное мелким песком, потягиваясь и чувствуя неприятную тяжесть во всем теле. В себя приходила с трудом, сказывались дни, проведенные в седле. Светло. Джанака уже нет в домике, но подстилка его помята, тонкое одеяло сбито в комок, значит, всё же спал хоть сколько-то. Беспокойная ночь не способствовала приведению мыслей и чувств в порядок, но слезы отступили, и как уже бывало не раз за время, прошедшее с обвала в Цитадели Древних, после тяжелых раздумий и переживаний её оглушило безразличие. Внешне она казалась спокойной, Эльфахаттар принимал такое состояние своей невольницы за покорность, смирение. Не скрывал своей радости, окружал вниманием, дарил подарки... А она сжималась внутри, как пружинка, собираясь с силами, чтобы дойдя до предела распрямиться, брызнув шестеренками и болтами во все стороны. Рэя знала это свойство своего характера, но каждый раз захлебнувшись чувствами, с которыми не в силах была справиться, не видела выхода, не верила, что сможет снова ожить, зажужжать, затикать, закрутить шестеренками... но оживала... раньше.
Джанак помог умыться, заставил проглотить кусок лепешки, без лишних слов помог упаковать вещи, прицепил к седлу сумки, подсадил на коня. Вычищенного, накормленного, напоенного, оседланного. Во сколько же он встал? Или не спал вовсе? Не хорошо, но только краткая мысль мелькнула, не пробудив никакого чувства. Они покинули место ночевки, выехали в степь, молодой тсах уверенно направил своего коня, показывая дорогу.
Покинуть Хундай Сунам Том решился, едва пациент его стал подавать обнадеживающие признаки. не то, чтобы Мастер был совершенно уверен в успехе, но колесница его была готова, и откладывать отъезд было нельзя. Накануне все готовые к сборке в единый механизм детали были перевезены к обители не таясь, открыто. Братья поглядывали с любопытством на необычного вида колеса и причудливо изогнутые лаги, вопросов не задавали, ожидая увидеть собственными глазами работу "подъемника" для переноса металла с первого этажа в мастерскую. мастер сообщил, что увидеть чудо - механизм желающие смогут дня через три, как управится со сборкой. На деле, сборку предстояло осуществить за несколько часов. Том уже частично собирал механизм, проверяя и подгоняя детали. Поздно вечером, накануне назначенного дня Том запустил блокираторы замков во все нужные двери и устроился на каменной отмостке перед воротами Древнего Храма. Работать пришлось всю ночь, но увлеченный Мастер, по своему обыкновению не чувствовал усталости увлеченный работой. еще не рассвело, когда прибыли на тележке, запряженной старым осликом кузнецы, отец и сын. Колесница, почти готовая к отправке, была похожа на гигантское насекомое: большие многорядные колеса из тонких полос железа были почти прозрачными в предрассветных сумерках, между ними закрепленное на подвижных цепях и лагах чуть позвякивая покачивалось широкое сиденье с ремнями и пружинами, словно подвешенное в пространстве блестело матовое стекло, тагарские кузнецы видели такое однажды в хорошие времена на съездном базаре в большом городе. Тогда и близко подойти к диковинке той побоялись, только издалека и полюбовались. Теперь с одобрения Мастера и пощупали, и осмотрели хитрые крепления из металлических стебельков и пружинок.