— И что предлагаешь? — прищурился Аль, поворачиваясь к другу.
— А что он еще может предложить, кроме как наведаться в город на выходные и посетить одно заведение под названием «Огонь сердца», да? — насмешливо уточнил Лунь у медленно краснеющего Шиля.
— И предложу! — запальчиво высказался тот. — Что такого? Кормят там отменно. Музыку по вечерам играют. Чего еще надо?
— И девочки у них симпатичные еду разносят, — поддакнут Лунь, заставив Шиля побагроветь от возмущения. Он открыл было рот, но Аль остановил:
— Прибыли.
Десятый курс в этом году удостоился чести встречать новичков.
Первым высыпали малыши. Кабины подъемной дороги прибывали одна за другой, из них стайками выпархивали испуганные пацаны. Аль вспомнил свой первый день в академии. Передернул плечами, прогоняя накатившую жуть. Пожалуй, он не столько боялся самой учебы или курсантов, сколько переживал за ассару — единственную женщину на тот момент в академии. Ему до огня не хотелось подвести ее плохими оценками, а в случае угрозы он готов был рвать за нее голыми руками. Впрочем — усмехнулся — с тех пор мало что изменилось, разве что теперь Аль был уверен, начни он бой — рядом встанут друзья.
Малышей быстро разобрали курсанты второй и третьей ступени. Десятому курсу в этом году поручили новичков факультета менталистики. На взгляд Аля, нянькой быть проще. С этими же… Как с огнем танцевать.
— Это кто? — нетерпеливо спросил Шиль, прикладывая ладонь к глазам и вглядываясь в выходящих из подъемной кабины людей.
Аль потер озябшие ладони, сунул их подмышки. Зима в Асмасе была хоть и теплой, но влажный климат делал ее жутко промозглой, и он порядком замерз, стоя на ветру в парадной форме.
— Должно быть варайцы, — предположил Аль.
— Нет, — возразил всезнающий Лунь, — рузандцы. Вон даже с багажом строем идут.
И действительно парни с девушками передвигались хорошо сплоченной группой.
— Наших бы не пропустить, — озабоченно произнес Франтех.
Аль внезапно занервничал.
— Все помнят, что к фарсанцам обращаться по фамилии рода, такийцы не терпят никаких шуток с водой и… — начал он, но был перебит Шилем:
— Помним мы все, пусть и не учат нас дипломатии, как тебя, а если что и забудем… — прищур глаз сделался оценивающим, а поза перестала быть расслабленной, — разберемся.
Аль проследил за его взглядом.
— Даже не думай, — прошипел разозлено, — и все эти разговоры о реванше за проигрыш забудь до следующих игр.
Выдохнул. Нет, он с ними точно с ума сойдет. И о чем только думал дядя Кайлес, разрешая прием иностранных студентов? Это ведь не просто парни из Рузанды, а победители первых игр Огня. Половина курсантов спит и видит, как поставить рузандцев на место, вторая всем сердцем желает помочь первой, но не может ввиду юного возраста.
Аль искренне посочувствовала кураторам рузандцев. Это ж между двух огней…
— Лучше признавайся, что за кожу ты вчера притащил в комнату? — решил он отвлечь друга от воинственных мыслей. — Воняет же…
— Так это, — смутился Шиль, почесал кончик носа, — четыре месяца, как его нет. Скоро должен вернуться и не один. Я тут подумал. Девчонки шьют игрушки. Только они неправильные шьют. Страшилища какие-то. Малыши увидят, испугаются.
Аль вскинул бровь. Видел он эти «страшилища». Не такие уж и страшные. На пожевать и потискать сойдет. А что еще нужно малышам калкалоса? Никто и не знал, что им нужно, но все дружно озаботились подготовкой подарков.
— Вот я и решил мяч сделать. Кожаный. Чтоб не сразу разгрызли. Только с набивкой не придумал.
Аль осмотрел задумавшиеся лица друзей… Покачал головой. Помешательство какое-то. И ведь никто даже мысли не допускал, что подарки не пригодятся.
В начале осени Драго покинул Асмас и с тех пор ничего о нем не было слышно. Перед отлетом он пообещал довести мастерство полетов до прежнего уровня. Как подозревал Аль, такое восстановление займет время. А потом еще даму сердца найти. Догнать. Уговорить. Для народа, который живет долго и спешить не любит… Шиль с десяток мячей успеет сшить.
— Госпожа ассара ничего нового не передавала? — с надеждой поинтересовался Лунь.
Аль покачал головой. Они переживали. Они все переживали за Драго.
— Мог бы и здесь тренироваться, — проворчал Шиль, — мы были бы только рады.
Удивительно, но в академии вряд ли сейчас нашелся бы кто-то против присутствия калкалоса. Вот осенью каждый полет сопровождался одобрительными возгласами:
— Смотри, сегодня уже выше поднялся.
— Маневр заложил и только раз сбился.
Даже наставники и те не ругались на нарушение строя, когда весь идущий в столовую отряд останавливался, чтобы проследить за полетом. Так что решение калкалоса покинуть академию расстроило многих.