Гас приложил руку к шляпе, отдавая им на прощание честь, и вышел через парадную дверь, так и не выпуская из рук обрывки оберточной бумаги. Как только Клара исчезла из виду, он аккуратно сложил коричневую бумагу и спрятал ее в нагрудный карман.
Гас покинул огромный склад и шел среди мелких торговцев и солидных коммерсантов, не теряя надежды разбогатеть от участия в предстоящей экспедиции. Но в его мыслях главное место теперь занимала картина склада, где он стоял около большого ящика с мануфактурой, ожидая, когда Клара передаст ему следующую упаковку одежды. Находящийся в двадцати ярдах от него вместе с Длинным Биллом и Чернышом Слайделлом Колл трижды окликнул Гаса, прежде чем тот обратил на него внимание.
— Пойдем! Надеюсь, тебе понравится мушкет, — похвалился Колл, когда Гас неторопливо подошел к ним. — Он совсем новый и довольно увесистый. Не знаю, как с револьверами. Мистер Брогноли говорит, что они дороговаты.
— Не хочу я никуда идти, — решительно отказался Гас, — мне хотелось бы знать, наймет ли меня работать на складе отец той девушки.
— Чего? — спросил изумленный Колл. — Ты не хочешь идти в поход?
— Нет. Я предпочел бы жениться на той девушке, — ответил Гас.
Длинный Билл и Черныш Слайделл восприняли его слова как самую удачную шутку года. Они заржали так громко, что зубодер, приготовившейся тащить зуб у очередного пациента, прекратил работу, пребывая в крайнем изумлении.
В отличие от них Колл был весьма смущен решением своего друга. Поход на Санта-Фе представлял собой серьезное мероприятие. Они служили рейнджерами и потому обязаны были защищать Республику Техас. А Гас что учудил? Зашел на минутку на склад, чтобы подобрать себе мушкет, встретил там смазливую девушку с развязными манерами и на тебе — задумал уйти с рейнджерской службы.
— Ну и женись на ней — без цента за душой, — сказал ему Колл. — Но почему ты думаешь, что она согласна? Ты же знаешь ее не больше десяти минут.
— Десяти минут вполне достаточно, — ответил Гас. — Я хочу жениться на ней И я это сделаю
— Надо же, — рассуждал Длинный Билл, — только повстречался с девчонкой, сразу же бежит искать пастора.
— Да ладно вам. Все слышали, что я говорил, — настаивал Гас. — Я твердо намерен взять ее замуж, и этим все сказано
— Теперь ты не можешь уйти, это будет дезертирство, — заметил Черныш Слайделл. — Ты же подписал сегодня утром бумагу у Калеба Кобба. Если попытаешься удрать со службы, он повесит тебя на месте.
Замечание Черныша несколько отрезвило Гаса. Он напрочь забыл о своей подписи на документе, согласно которому отдавал себя полностью в распоряжение военного командования. Он забыл и многое из своей прежней жизни, до встречи с Кларой. Мысль о том, что его могут казнить за измену, не приходила ему в голову.
— Та расписка ничего не значит, — запротестовал Гас.
Ему не хотелось быть повешенным, но в то же время не хотелось покидать Остин, особенно теперь, когда он повстречал девушку, на которой намерен жениться.
— Тебе нужно прогуляться в бордель. Это прочистит тебе мозги, — предложил Длинный Билл. — У меня мозги тоже запудрены. Предлагаю всем отправиться туда, раз мы уже подобрали себе лошадей.
— Не хочу я никаких шлюх, — заявил Колл.
Но поскольку они уже выбрали себе лошадей, и каждый приобрел по непромокаемому плащу, все гурьбой пошли к реке, где несколько проституток соорудили хибарку. В ней было шесть кабинок, разделенных развешанными одеялами. Гас выбрал молоденькую мексиканочку и быстренько сделал свое дело, и пока натягивал и застегивал штаны, не переставал думать о Кларе Форсайт и о ее прекрасных оголенных руках.
Колл предпочел молодую белую женщину по имени Мэгги, она молча взяла у него деньги и также без звука удовлетворила его желание. У нее оказались зеленые глаза, похоже, она была чем-то опечалена. Взгляд ее глаз, когда он надевал штаны, чем-то смутил его — это был грустный взгляд. Ему хотелось сказать что-нибудь, может, поговорить с ней немного, но он не знал, о чем говорить, не знал он и того, откуда взялось такое чувство.
— Спасибо тебе, до скорого свидания, — сказал он, наконец, проститутке.
Мэгги даже не улыбнулась. Она стояла в кабинке возле стеганого одеяла, на котором спала и исполняла свою работу, и ожидала, когда войдет следующий рейнджер.
Джонни Картидж занял очередь за Коллом. Джонни принципиально отвергал мексиканок после того, как одна мексиканская шлюха выбила ему глаз, пытаясь ограбить.
— Как она? Хороша? — спросил он Колла, когда тот наконец появился.