Старый Шадрах вскочил на коня и поскакал галопом на север, держа длинное ружье поперек седла. Длинноногий Уэллейс, подхватив ружье, побежал к кустам полыни и залег там.
— Что нам делать с кобылой, Гас? — спросил Колл.
Он служил в рейнджерах всего полтора месяца и все еще никак не мог уяснить, что нужно делать в критические моменты. Он наконец оседлал и взнуздал мексиканского мустанга, а в это время все остальные почему-то залегли за песчаными холмами с ружьями наизготовку. Даже Гас — и тот схватил свое старое ружьишко и спрятался неведомо где.
Майор Шевалье суетился, пытаясь снять путы с ног своей лошади, но ему не хватало сноровки и он проделывал все не столь быстро, как того хотелось.
— Эй, ребята! — крикнул он. — Идите живее сюда, помогите!
Увидев, как быстро смотались самые опытные бойцы из его отряда — Шадрах и Длинноногий, он решил, что над ними нависла угроза нападения. На зов майора подбежали Гас и Колл. Ветер стал уже настолько холодным, что Гас даже застегнул самую верхнюю пуговицу на своей фланелевой рубашке.
— Чертов ветер! — в сердцах выругался майор.
За завтраком он перечитывал письмо от своей дорогой супруги Джейн. Он читал это письмо по меньшей мере в двадцатый раз, но это была единственная весточка, полученная от его очаровательной и любимой жены. Когда началась вся эта заварушка с возможным набегом Бизоньего Горба и Гомеса, он запихнул письмо в карман куртки, но второпях не закрыл как следует клапан, и вот теперь свистящий ветер с силой выхватил листки оттуда. Письмо было длинное — его дорогая Джейн подробно описывала все новости в Виргинии, и несколько страниц ветер помчал в сторону Мексики.
— Ребята, поймайте мое письмо, — взмолился майор. — Не могу расстаться с ним. А я пока закончу седлать лошадь.
Майор принялся затягивать седельную подпругу на своем гнедом коне, а Колл и Гас помчались ловить листки, которые ветер умчал уже на порядочное расстояние. Они то и дело оглядывались, чтобы вовремя заметить нападение индейцев. Колл не успел прихватить ружье, единственным оружием у него был теперь револьвер. Он долго возился с мустангом, поэтому разговоров о пытках и самоубийстве не расслышал. Колл любил проделывать все обстоятельно, поэтому сомневался, стоит ли гоняться за листками письма, когда существует опасность внезапного окружения индейцами.
— Что болтал Длинноногий о том, как надо вышибать себе мозги? — спросил он Гаса, своего долговязого приятеля.
Гас поймал четыре странички из длинного письма майора, а Колл — три. Гаса, похоже, не очень-то волновала перспектива угодить в плен к команчам. Но его в целом беззаботное отношение к жизни в конфликтной ситуации менялось на раздражение, и он становился занудой.
— Я бы помог Матти разделывать черепаху, если бы она дала мне перепихнуться, — сказал Гас.
— Гас, индейцы приближаются, — заметил Колл. — Что все же говорил Длинноногий насчет того, как вышибать себе мозги? А чертова шлюха в помощи не нуждается. Сама управится с черепахой, — добавил он.
— Он говорил, что нужно стрелять себе в глаз, — вспомнил Гас. — Но будь я проклят, если поступлю так. Мне нужны оба глаза, чтобы зорче высматривать смазливых бабенок.
— Мне следовало бы держать ружье под рукой, — проговорил Колл, злясь сам на себя за то, что пренебрег золотым правилом. — Индейцев еще не видать?
— Нет. Зато вижу, как Джош Корн облегчается в кустах. — ответил Гас, указывая на их общего приятеля Джоша. Тот сидел на корточках в кустах с ружьем наготове и тужился. — Он, видно, думает, что это у него последний шанс, а затем его оскальпируют, — добавил Гас.
Наконец майор Шевалье вскочил на своего гнедого жеребца и помчался вслед за Шадрахом. Едва выехав с территории лагеря, он вынужден был осадить лошадь. Колл с трудом мог различать майора в туче пыли, а впереди, на севере от лагеря, надвигалась сплошная стена песка.
— Хотел бы я знать, когда мы получим хоть немного денег — страсть как хочется потрахаться, — сказал Гас и, повернувшись спиной к ветру, стал читать письмо.
Поведение приятеля возмутило Колла и он, не вытерпев, сказал:
— Это же письмо майора. Не суй свой нос в чужие дела.
— Да ладно тебе, — возразил Гас, передавая листки Коллу. — Я думал, здесь что-то интересное, а ничего особенного.
— Если мне доведется написать письмишко, очень не хотел бы застукать тебя перечитывающим его, — предупредил Колл. — Гляди, вроде Шад возвращается.