- Ну все, с меня довольно!
Чжан Фэй, черный от злости, бросился вперед, расшвыривая столы в стороны. Изумленный ду-ю ощутил, как вцепившаяся ему в ворот могучая рука отрывает его от пола. Рука с силой размахнулась - издав невнятный вопль, взяточник пролетел по воздуху и кубарем выкатился во двор.
- Что ты делаешь? - в ужасе вскочил на ноги Лю Бэй.
- Забочусь о твоей чести! - гаркнул в ответ силач. - Если уж ты, побратим, за себя постоять не можешь! Как смеешь ты позволять этой свинье так с тобой разговаривать? Таким ли я тебя видел в боях?
Не дожидаясь ответа, он повернулся и выбежал на улицу, схватив прислоненное к стене копье. Гуань Юй последовал за ним. В дворе столичные стражники в нерешительности топтались с обнаженными мечами вокруг чиновника - тот, кряхтя и кашляя, медленно поднимался с четверенек. При виде Чжан Фэя, чьи глаза, казалось, горели дьявольским пламенем, солдаты попятились. Один из них попытался заступить ему дорогу - разъяренный богатырь на ходу отшвырнул его в сторону и мощным пинком выбросил ду-ю за ворота.
- Ни с места! - грозно окликнул стражников Гуань Юй, стоявший на пороге со своим мечом в руке. - Эй, люди, сюда!
Обозные охранники уже бежали к ним, сдергивая тряпки с наконечников копий. Стражников взяли в кольцо. Кивнув, бородатый великан посмотрел на улицу, где на крик уже сбегались люди.
- Я привяжу тебя к коновязи, - пыхтел Чжан Фэй, избивая ногами и древком копья скорчившегося в ужасе чиновника. - И тебя не отвяжут, пока не переломают о твою спину все кнуты в уезде!
- Спасите! - визжал ду-ю. - Пощади меня, могучий, умоляю! Чины, богатство - все будет твоим, что пожелаешь, только не губи!
- Как бы не так! Ни одна собака еще не уходила живой, оскорбив моего побратима!
- Верно! - закричали в толпе. - Он отобрал у нас зерно! Врежь ему посильнее!
- Остановись, Чжан Фэй! - послышалось со двора. Лю Бэй в распахнутом халате сбежал с крыльца, размахивая руками.
Безумным взглядом он окинул избитого чиновника и сжимающих кулаки крестьян:
- Вы!.. Вы хоть понимаете, что натворили? Теперь солдаты сожгут эту деревню и убьют всех! Я пытался хоть как-то оградить вас...
- А что же нам, с голоду тогда помирать? - послышалось в ответ. Вперед протолкался тощий молодой горшечник с широкими плечами. - От тебя мы хоть зла не видели, а этот все равно погубит, что так, что этак!
- Камень ему к голове привязать да в воду кинуть! - поддержали деревенские.
- Видишь, побратим? - задыхаясь от ярости, выкрикнул Чжан Фэй. - Даже эти люди больше тебя пекутся о твоей чести!
- Я согласен с братом, - прогудел Гуань Юй.
- Но нам всем придется уходить! Бежать неизвестно куда! - снова попытался урезонить людей наместник. - Бросить дома, кумирни предков! Вы к этому готовы?
Наступило молчание. Затем все тот же горшечник поднял руку:
- Послушай, баогуй наместник... и вы, соседи, тоже послушайте, да не перебивайте! Я так мыслю, что поля нам все равно уже не засеять - время ушло и не вернется, не вызреет зерно. А теперь, даже если этого подлеца не кончим, нам все равно обратной дороги нету. Так и так получается - не жить нам больше в этих местах...
В толпе всхлипнула какая-то женщина.
- Поэтому веди нас, сяньшен Лю Бэй, куда прикажешь, - скрестил руки на груди говоривший. - Вожак ты, я слышал, удачливый и опытный, так что не пропадем. Будь ты нашим полководцем, а мы - твоими воинами. Верно я говорю?
- Верно! Что тут за жизнь? Пойдем воевать с Желтыми! - кричали в толпе. Лю Бэй молча стоял, опустив голову. Ладони его, еще не успевшие расстаться с мозолями, сжимались и разжимались.
- А пропади оно все пропадом, в самом деле, - услышал наконец стоявший рядом с ним Гуань Юй. Молодой вождь выпрямился и упер кулаки в бока. - Ну что, добрые люди, помните отныне, что я вас за языки не тянул. Назвались воинами - будьте воинами и поблажек не ждите, потому что начинается для нас отныне самая настоящая война! К заходу солнца всем собраться с семьями, пожитками и оружием на этом месте. Уходим в леса с семьями, будем пробираться на север. Что не можете унести - бросайте, новое наживем!
- Вот теперь я тебя узнаю! - широко улыбнулся Чжан Фэй. - Давно не виделись, брат!
- Я сам себя давно не видел, - откликнулся Лю Бэй. - И не по душе мне это, так и знай. Но пролитого не поднимешь. Возьмешься сделать из них бойцов?
- Смотря сколько времени дашь. За три месяца будут не хуже наших ополченцев!
- Идти придется дольше. Не подведи меня! Да, надо будет еще завезти рыбу в третью деревню...
- Лучше просто заглянем туда по дороге. Если не захотят присоединиться к нам, то и в Озеро Крови их, пускай дохнут, как овцы! А куда пойдем-то?
- Думаю, в Бэйпин, а оттуда - в Ляонин, к Гонджун Сану, - мрачно ответил уже бывший наместник. - Он тоже в опале, он может нас приютить.
- А с этим что будем делать? - Чжан Фэй ткнул древком попытавшегося было отползти ду-ю.
- С этим? - Лю Бэй перевел взгляд на сжавшегося проверяющего и нехорошо усмехнулся. - А что ты там, помнится, говорил насчет кнутов? Эй, люди! Кто хочет поближе потолковать с почтенным холопом десяти безбородых свиней? Только не убивайте, мы же не бандиты! Разрешаю напоследок!
Кровожадный рев взвился над деревней. Тонко заверещавшего ду-ю схватили за волосы, поволокли...
Скрестив ноги по обычаю степняков-хунну, с которыми он долго имел дело на севере, Дун Чжо с отвращением смотрел на раскрытую корзину, которую стоявший у подножия трона на коленях Хуанфу Сун держал в руках. От корзины по залу, несмотря на воск, которым залили содержимое, распространялся легкий запах гнили. Сун Цзян, стоя возле генерала, отметил, что регент все еще не осмеливался садиться на императорский трон, - вместо этого он расположился удобной низкой скамье слева от него, - но в одеждах тучного царедворца уже преобладали заветные желтые цвета. Чжан Жан, сидевший с другой стороны, время от времени мрачно на него косился.
- Вот так было взято горное убежище бунтовщиков, - заканчивал между тем докладывать генерал. - Потери наших войск составляют пол-люя и еще цзу, истреблено, пленено и казнено три тысячи мятежников. Поймано и убито несколько вожаков, в том числе и сам главарь восстания. Вот его голова.
Юный император ничего не ответил. Не отрываясь, он смотрел в корзину, и лицо его было белее молока.
- Чем же сяньшены могут доказать, что это голова самого Безумца? - брезгливо морща нос, спросил Чжан Жан скрипучим голосом. - В Империи много стариков с длинными бородами.
- Когда его тело было найдено, он был одет в желтую мантию и сжимал в руке жезл, подобных которому прочие бунтовщики не носят, - ответил Хуанфу Сун, сдержав рвавшееся с языка замечание, что не главе дворцовых евнухов бы рассуждать о бородах. - Кроме того, его опознали перебежчики из числа Желтых повязок и пленные.
- Сказки! - презрительно бросил Чжан Жан, скорчив постную мину. - Наверняка он сбежал от вас и уже строит новые козни...
- Доказательства не нужны, - прервал его Дун Чжо, по-прежнему ни на кого не глядя. - Я хорошо помню эту рожу.
Евнух едва заметно скривился, будто услышал фальшивую ноту. Хуанфу Сун переводил взгляд с него на регента, все больше мрачнея. Он совсем не так представлял себе этот прием, он ожидал почестей и наград. Происходящее было для него непонятно. Сун Цзян бесстрастно смотрел в пол. Он уже давно все понял и просто ждал, когда все закончится.
- Что ж, значит, голову змее вы отрубили, баогуи, - нехотя признал старик. Затем в его прищуренных глазах сверкнул хитрый огонек. - Однако помните ли вы приказ, который отдал вам двор, когда вы выступали в поход? Я, право, не нахожу его исполненным...
- Как понимать эти слова? - холодно ответил Хуанфу Сун.
- Вам было приказано разгромить банды Безумца и положить конец восстанию, верно?
- Да.
- А между тем, пока ваше войско возвращалось из Си, мы здесь получили тревожные известия. Наместник Дуньцю, внук одного из нас, жалких слуг императора, сообщил нам, что какие-то смутьяны из армии этого Занг Чао объявили себя мстителями за него и снова мутят народ. Ты называешь это "положить конец", генерал? С такими полководцами, как вы двое, впору нам самим, слабым и немощным, браться за мечи и охранять Сына Неба, когда бунтовщики придут всех нас резать...