— Слушай, помолчи, а то позову стражников и попрошу отвести тебя к родственникам. То-то дядя будет рад!
Харис попал в самую точку. Флоя смолкла и поджала губы, из чего следовало, что худшего наказания, чем возвращение домой, быть не может. Понимая ее чувства, Марк впервые ненадолго задумался: а стоит ли сокрушаться о том, что он не может вернуться домой? Кто его ждет? Кому он нужен? Мать отдыхает у родственников в Америке, отец водит туристов где-то в Турции. Вернутся они нескоро. А когда вернутся, подумают, что он таки уехал из дома с гуманитарной миссией куда-нибудь в Азию или Африку, как и грозился в последние годы. Близких друзей нет, в университете до него нет никому дела, а в церкви, тем более. Его исчезновения никто не заметит.
Миновав сонные кварталы высоких каменных домов в три-четыре этажа, серой и унылой раскраски, Марк со своими спутниками оказался на громадной городской площади, вымощенной темно-коричневой брусчаткой. Посреди площади красовались семь высоких фонтанов, сооруженные в форме скальных водопадов, но вместо стремительных потоков с них текли тоненькие струйки.
Однако даже если бы фонтаны действовали на полную мощь, они бы все равно остались незаметными перед огромным королевским дворцом. Величественные башни, стремящиеся вверх остроконечными верхушками, мраморные балконы и мосты, ведущие из одной башни в другую, золотистые храмовые купола — величие дворца захватывало дух.
— Иерон, храм священников и дворец королей. Нам сюда, — усмехнулся Харис, поглядев на изумленные глаза Флои.
— Ты… ты там живешь? — не поверила девушка.
— Нет, я там бродяжничаю.
Овальные ворота дворца, высотой в три человеческих роста были наглухо закрыты, но Хариса это не смущало. Подмигнув Марку, он громко, по-хозяйски, постучал рукоятью меча.
Скрипнуло решетчатое окошко и в нем появилось заспанное лицо усатого стражника.
— Открывай быстрее! — приказал Харис.
— Иди, гуляй, бродяга, ты опоздал. Я никого не впущу до утра, — сонно отозвался стражник.
Флоя прыснула со смеху. Стражник хотел захлопнуть окошко, но Харис ловко ухватил его двумя пальцами за ус.
— А ну-ка быстро доложи епископу Ортосу, что в Иерон прибыл Седьмой миротворец! Он вынужден ожидать епископа под воротами, поскольку какой-то усатый бездельник не желает ему открыть! Понял?
Стражник испуганно отдернул голову и захлопнул окошко. Было слышно, как он бежит вверх по лестнице.
— Что теперь? — поинтересовался Марк.
— Одно из двух: либо к нам спустится епископ Ортос, либо нам придется ждать до утра под воротами. Ну что, несчастная племянница злого дяди, теперь видишь, что Маркос идет туда, куда тебе нет дороги?
Флоя, прекратив смеяться, ошеломленно пялилась на Марка:
— Ты сказал, Седьмой миротворец? Это Седьмой миротворец? Седьмой миротворец выкупил меня у дяди? Седьмой миротворец…
— Да, да, да! — подтвердил Харис, довольный ее смущением. — Но в отличие от обожаемого тобою Яннеса он не претендует на тебя как на рабыню. Ты свободна. Иди куда хочешь.
— Ну, уж нет! Я остаюсь с Седьмым миротворцем.
— Еще бы! Попасть во дворец короля мечтает каждый, да только это дано не всякому рыцарю. Что уже говорить о тебе, приемная дочь мелкого торгаша?
— Ладно, Харис, пусть идет с нами, — устало прошептал Марк, мечтавший, чтоб они поскорее замолчали.
Худшие предположения Хариса не подтвердились: щелкнул механизм ворот и пред ними открылся вход во дворец. Помимо усатого стражника здесь стоял пожилой гладко выбритый священник с чуть склоненной головой, которую изрядно затронула седина. Кругловатый нос задумчиво глядел в землю, а вот взгляд серых глаз, в которых выражалась какая-то беспокойная надежда, был направлен Марку в лицо. Священник будто был и безмерно обрадован появлением Марка и обременен им.
— Приветствую вас, брат Ортос! — торжественно сказал Харис. — По вашему повелению, Седьмой миротворец по имени Маркос явился во дворец.
Епископ молча подошел к Марку, и тому показалось, что он хочет обнять его, но тот лишь приветственно приподнял руки:
— Мир тебе. Я благодарю Всевышнего, что Он призвал тебя в эти тягостные дни к нам в Каллирою. Блаженны миротворцы, ибо им надлежит примирить народ, враждующий и ненавидящий. Да будет гореть в тебе свет Пути истины, Седьмой миротворец Маркос, во все дни твоей жизни. Да будет так.
После этих слов епископ подозрительно покосился на плачевный наряд Хариса и его помятое лицо.
— Что-то случилось в дороге?
— Д-да, были обстоятельства, — заметно смутился рыцарь.