— Пока не очень, — ответил я и взял кофе, сделанный машиной для меня. — Но я обязательно пойму.
— Хорошо, — проговорил Святояр. — Тогда сегодня медитация и подчинение собственного тела.
Почему-то именно в этот момент мне показалось важным рассказать о том, что произошло вчера вечером.
— Я вскрыл Тайнопись, — проговорил я без лишних предисловий. — У меня даже живоглот с плеча свалился.
— Разочаровался? — усмехнулся трибунал, внимательно глядя мне в глаза.
— По большей части — да, — ответил я, анализируя свои чувства от вчерашнего открытия. — Мне казалось, что это должно было быть нечто грандиозное: ключ от другой вселенной, знания всего человечества, исполнитель любого желания, бесконечный золотой запас, источник вечной молодости, что угодно, но не… — я вспомнил формулировку. — Преобразователь магии стандартный. Модель три точка ноль.
— Ты знаешь, что такое тайнопись? — спросил он и тут же поправился. — Что вообще обозначает это слово, я имею в виду?
— Ну… шифр, — ответил я, вспоминая, что мы уже беседовали на подобную тему. — К которому нужен ключ. Там были руны, но я прикоснулся к артефакту сознанием и смог их расшифровать.
— Н-да? — Святояр даже усмехнулся, глядя на меня. — Будь добр, дай мне, пожалуйста, словарик.
Я поднялся, чтобы взять с книжной полки словарь, но трибунал покачал головой.
— Нет, давай так. Ты же телекинетик! Возьми её с полки силой мысли! — и тон у него был такой, что я не мог понять, он надо мной смеётся или говорит всерьёз.
Мне почему-то даже не приходило в голову заниматься подобным, хотя весь мой род по отцу — телекинетики. Но всё, что я помню, а также всё, что есть в памяти тела, говорит о моей несостоятельности в управлении предметами силой мысли.
— Но я вроде как недосилок, — усмехнулся я и тут же вспомнил струю пламени из собственной руки, которую помог мне сделать «преобразователь магии стандартный». — Хотя…
Поставив пальцы так, словно беру книгу, я прицелился, чтобы взять словарь, но, кажется, промахнулся, потому что пошевелилась другая книга.
— Это делается не глазами, — усмехнулся Святояр, которого, судя по всему, забавляли мои потуги. — Это делается сознанием.
— То освободи сознание, нагрузи тело, то, наоборот, действуй сознанием, — пробурчал я и закрыл глаза.
Интересно, но так книжная полка выглядела гораздо больше, словно располагалась ближе ко мне. Не возникло совершенно никаких трудностей с тем, чтобы взять словарик и подтянуть его к себе.
— Спасибо, — услышал я голос имперского палача и открыл глаза. — Т… т… т… — бормотал он между тем. — Тайновидица, Тайнодействие, вот! Тайнопись. Первое: Специальные правила изменения порядка написания текста для того, чтобы сделать текст понятным только для тех, кто знает эти правила. Второе: То, что написано с использованием таких правил. Основное назначение данного текста, чтобы никто не заподозрил, что это зашифрованное письмо. Теперь ясно?
— Нет, — честно ответил я. — Но у меня сложилось впечатление, что все эти люди бегают не за тем.
— Как знать, — вздохнул трибунал. — Как знать. Иногда то, что нужно, прячется под самым носом, иногда выглядит не тем, чем является на самом деле, — тут я вспомнил слово «иллюзия», которое произнёс Пушок, глядя на тайнопись. — А иногда нечто ненужное выдаёт себя за необходимое. В нашем случае я могу с тобой согласиться, что артефакт, который находится у тебя, может быть не тем, что все ищут. Однако, во-первых, почему-то за ним начали охотиться? Откуда-то он взялся, так? А, во-вторых, даже если окажется, что твой артефакт — это не Тайнопись, это совершенно не означает, что он бесполезен. Возможно, наоборот, гораздо важнее. Так что, сохраняй, не вздумай никому отдавать.
К тому, что Святояр может читать мои мысли, я уже привык. Но к тому, что даёт советы, когда я их не прошу, нет. И не собирался.
— Это уж я сам разберусь, — ответил я, понимая, что получилось достаточно резко. — Может, получится ещё на что-то нужное обменять.
Трибунал кивнул, выражая своё согласие. Мне иногда казалось, что его совершенно невозможно вывести из себя. Поэтому иногда меня так и подмывало это сделать.
— Но помни, некоторые действия вызывают вопросы, но лишь у тех, кто не посвящён во всю глубину проблемы, — он допил кофе и встал с кресла, призывая идти с ним в сад. — Иногда приходится делать что-то такое, что другим кажется нелогичным, глупым и даже преступным. Но делать подобные вещи просто от своей неинформированности и правда странно.
— Ты порой говоришь так, что мне сложно тебя понять, — ответил я на это, вставая вслед за ним. — Но один вопрос у меня точно имеется. Почему ты не задержал прыгуна тогда, когда он напал на меня. Ты же мог это сделать?