Вскоре после начала занятий в Колстонской школе Ричард получил письмо от сборщика акциза мистера Бенджамина Фишера, который просил его зайти в управление немедленно.
— Вероятно, вас удивляет то, что мы до сих пор не взяли под стражу Уильяма Торна, — начал мистер Фишер, как только Ричард появился у него в кабинете. — К этой мере мы прибегнем лишь в крайнем случае, а пока наши усилия направлены на то, чтобы получить с мистера Томаса Кейва пеню в размере тысячи шестисот фунтов и обойтись без судебного разбирательства. Однако, — продолжал он с легкой улыбкой удовлетворения, — всплыли обстоятельства, которые заметно осложнили дело. Присядьте, мистер Морган. — Он прокашлялся. — Я слышал о том, что случилось с вашим сыном. Искренне сочувствую вам.
— Спасибо, — равнодушно откликнулся Ричард и сел.
— Мистер Морган, вам что-нибудь говорят имена Уильям Инселл и Роберт Джонс?
— Нет, сэр.
— Очень жаль. Оба они работали на винокуренном заводе Кейва одновременно с вами.
— Обслуживали перегонные аппараты?
— Да.
Нахмурившись, Ричард попытался вспомнить восемь или девять лиц, которые мелькали в полутемной комнате, и пожалел о том, что сторонился рабочих даже во время отсутствия Торна. Нет, он не вспомнил ни Инселла, ни Джонса.
— К сожалению, я просто не знаком с ними.
— Не важно. Вчера Инселл пришел ко мне и признался, что утаивал сведения — видимо, из страха перед Торном. Примерно в то же время, когда вы обнаружили отводные трубы и бочонки, Инселл подслушал разговор Торна, Кейва и мистера Сили Тревильяна. Они говорили о незаконном роме, не стесняясь в выражениях. Инселл был занят своей работой, его ни в чем не заподозрили, но ему стало ясно, что эти трое обманывают акцизное управление. Поэтому я намерен привлечь к ответственности Кейва, Тревильяна и Торна, а управление сможет получить свои деньги, наложив арест на имущество Кейва.
Оцепенение Ричарда начало рассеиваться, он откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся.
— Отличные вести, сэр.
— Мистер Морган, ничего не предпринимайте, пока дело не дойдет до суда. Нам придется провести расследование, прежде чем взять под стражу всех троих, но позвольте вас заверить: рано или поздно это произойдет.
Два месяца назад эта новость заставила бы Ричарда бегом вернуться в «Герб бочара», не помня себя от радости, но сегодня вызвала в нем лишь мимолетную вспышку удовольствия.
— Я не помню ни Инселла, ни Джонса, — сообщил он отцу, — но они подтвердили мои показания.
— Уильям Инселл сидит вон там. — Дик указал в угол зала. — Он пришел поговорить с тобой и решил подождать.
Одного взгляда на лицо Инселла хватило Ричарду, чтобы освежить память. Инселл был совсем молодым, добродушным и трудолюбивым парнем. К сожалению, именно его Торн избрал козлом отпущения и дважды подверг порке, но Инселл даже не подумал сопротивляться. Впрочем, в его покорности не было ничего странного. Сопротивляясь, он наверняка лишился бы работы, а в трудные времена работа ценилась слишком высоко, чтобы терять ее. Ричарду ни разу даже не грозили поркой, ему не приходилось делать мучительный выбор между унижением и работой. Подобно Уильяму Генри, он умел избегать телесных наказаний, не выказывая подобострастия; кроме того, Ричард был опытным ремесленником, а не чернорабочим. А бедолага Инселл идеально подходил на роль жертвы. Он был ни в чем не виноват. Так распорядилась судьба.
Ричард отнес две полпинты рома на угловой стол и присел рядом с Инселлом. В последнее время его привычки изменились, но никто из родных ни словом не упоминал об этом: Ричард стал все чаще искать утешения в кружке рома.
— Как дела, Уилли? — спросил он, пододвигая одну кружку мистеру Инселлу.
— Я не мог не прийти, — сообщил Инселл.
— Что случилось? — Ричард с нетерпением ждал, когда обжигающая жидкость приглушит его душевную боль.
— Торн узнал, что я побывал в акцизном управлении.
— И неудивительно — ты же явился туда открыто. А теперь успокойся. Выпей рома.
Инселл жадно припал к кружке, чуть не поперхнувшись лучшим неразбавленным ромом Дика, но вскоре перестал дрожать. Опустошив свою кружку, Ричард заново наполнил обе.
— Я потерял работу, — признался Инселл.
— Тогда почему же ты боишься Торна?
— Этот человек — убийца! Он разыщет меня и прикончит!
Втайне Ричард считал, что на убийство скорее способен Сили Тревильян, но не стал спорить.
— Где ты живешь, Уилли?
— В Клифтоне. Возле Джейкобз-Уэлл.
— А какое отношение имеет к делу Роберт Джонс?