Нервы Ту были на пределе, он едва сдерживался, чтобы не броситься на неведомого врага, издав воинственный клич Валузии, — чего старому вельможе за всю его жизнь делать еще не приходилось.
Немного постояв на месте, таинственный противник вдруг начал медленно кружить по темнице, двигаясь столь бесшумно, что советник временами почти не слышал его шагов. Стараясь стоять к незнакомцу спиной, Ту поворачивался на едва различимые звуки, держа наготове руку с кинжалом. На какое-то время вновь наступила полная тишина, и вдруг советник услышал легкий шорох совсем рядом с собой.
«Да что он задумал свести меня с ума?! — Беззвучный, полный отчаяния крик вырвался из готового разорваться сердца Ту. — Не выйдет, мерзкая тварь!»
Не в силах больше выносить эту молчаливую пытку, старый советник очертя голову бросился на невидимого врага, резко выбросив вперед руку с узким клинком. Увы — выпад прошел мимо, и незнакомец тотчас схватил старика за руку и вывернул ее так, что искры посыпались из глаз вельможи. Получив вслед за этим сильный удар по шее, Ту тяжело рухнул на колени, с ужасом и болью осознавая, что вот теперь он окончательно пропал. Не успев выполнить задуманного и прихватить с собой за Врата Смерти ненавистную тварь.
— Старина Ту! — раздался вдруг знакомый голос. — Неужели это ты? Ну, конечно же, ты, старый пройдоха!
— Брул, — еле слышно прошептал советник, и из глаз его полились слезы радости. — Ты жив, Слава Богам и всемогущему Валке…
— Как видишь! — усмехнулся пикт. — Вернее, слышишь. Прости, я чуть тебя не зашиб. Как ты?
— Ничего, это я сам виноват, — еле ворочая языком, пробормотал Ту. Страшное напряжение, которое он испытывал в последние мгновения, отпустило, и старик чувствовал себя совершенно опустошенным. — Я думал, это кто-то из них…
— Я тоже чувствовал, что нахожусь здесь не один, — отозвался Брул. — Но не был уверен, что рядом со мной человек. Давно ты попал сюда?
— Не знаю. — Советник растерялся, пытаясь сообразить, сколько же времени он провел в подземной темнице, но понять этого так и не смог. — Должно быть, не очень долго. Они тебе что-нибудь сказали? Что с нами собираются делать эти хвостатые?
Пикт помолчал, и советник услышал, как Копьебой тяжело вздохнул.
— Живые мы им не нужны, — наконец глухо произнес Брул. — Они настроены совершенно непримиримо.
— Да, я знаю, — кивнул Ту. К нему постепенно возвращалось самообладание и способность ясно и трезво мыслить. — Но все же есть надежда, Брул! Бурусы — не обезьянолюди, а главные над ними. Они, как ни странно вовсе не утратили нормальных человеческих качеств, хотя и утверждают обратное. Видимо, в древности бурусы действительно были достойным народом, образованным, мудрым, потому что за долгие века дикой звериной жизни все же сохранили в себе способность мыслить, а стало быть, понимать других людей.
— Да что ты, Ту! — раздраженно перебил его пикт. — Ничего они не желают понимать! Месть, кровавая, беспощадная месть — вот их единственная цель. Они вытравили из себя все остальные человеческие чувства. Теперь это нелюди! Хотя я и согласен признать, что в чем-то они правы.
— И не в чем-то, а во всем! — забыв об осторожности, почти закричал советник. — Так же, как и мы! Вот какая, ужасная ситуация, Брул, — они правы, и мы правы. Как тут быть? По-моему, впервые в жизни я столкнулся с совершенно неразрешимой задачей. А ведь ты знаешь, сколько раз мне приходилось находить выход из самых сложных положений!
— Ну тут тебе не придется пускать в ход дипломатические хитрости, — угрюмо буркнул Копьебой. — Они даже слушать нас не собираются. Здесь вопрос посерьезней — или мы, или они. И борьба будет идти до самого конца. Другого пути я не вижу.
— Неужели и ты так же непримирим, как и бурусы? — грустно покачал головой старик. — И ты тоже считаешь, что лучше пролить всю, без остатка, кровь двух народов, но не уступить ни в чем?
— Да не нужны им наши уступки, как ты не понимаешь? — Брул явно начал выходить из себя. — Они желают полностью нас уничтожить! И ничего другое их не устраивает! А нам тогда что остается делать?
— А мы все же будем стараться найти какой-то, приемлемый для обеих сторон, выход, — настаивал на своем советник. — Если только они дадут нам еще немного пожить…
— Вот именно! — в ярости выкрикнул Брул. — Если дадут! Значит, ты рассчитываешь на их милость? Может, ты даже будешь просить о пощаде?
— Ну знаешь ли! — От негодования советник не сразу смог найти подходящие слова. — Я… Я не ожидал услышать подобные оскорбления от тебя, пикт Брул. Ты не смеешь так говорить! Я не имел в виду просьбы о пощаде… Я…
Ту угрюмо замолчал и отвернулся, терзаемый горьким чувством обиды и непонимания. Брул молча постоял в темноте какое-то время, затем решительно шагнул к старику и положил руку тому на плечо.
— Прости, старина Ту, — негромко произнес он. — Не сердись. Наверное, мы еще не готовы к такому разговору. Давай лучше вместе подумаем, как отсюда выбраться. Тебе не удалось найти здесь еще какой-нибудь выход? Ну, может быть, хотя бы дыру или трещину?
— Кое-что я отыскал, — буркнул советник, тщетно пытаясь справиться с душившим его чувством обиды. — Я тут не только мольбами о пощаде занимался.
— Что же ты сразу не сказал! — воскликнул Брул, пропустив мимо ушей язвительное замечание Ту. — Показывай, где это!
Ту нехотя пощупал стену, у которой стоял, и, найдя узкое отверстие, подтянул к нему руку Брула. Опустившись на колени возле лаза, пикт тщательно исследовал нору, затем неопределенно хмыкнул.
— Странно, — задумчиво произнес он. — Может, этот ход прорыла какая-нибудь гигантская крыса? И все же надо попытаться узнать, куда он ведет. Ну-ка, Дай мне стилет, которым ты чуть не убил меня, — Он протянул руку, в которую Ту поспешно вложил оружие. — Вот будет смешно, если мы пророем ход в какое-нибудь крысиное царство. Мало нам обезьян, померяемся силами еще и с крысами! А вдруг у них тоже какие-нибудь претензии к Валузии? И побольше, чем у бурусов? Как ты настроен на этот счет, Ту?
— Хватит тебе зубоскалить, — хмуро отозвался советник, в котором вновь заклокотала обида. — Копай-ка лучше землю — больше толку будет.
Брул невесело усмехнулся и, с силой вонзив клинок в стену над отверстием, отковырнул пласт земли, за ним другой, третий… Присев на корточки рядом с пиктом, Ту принялся отгребать в сторону земляные комья, удивляясь, как много их становится за такое короткое время. Вскоре он почувствовал, что Копьебой так расширил отверстие, что уже может пролезть в него почти целиком. Высунувшись из норы, чтобы передохнуть, пикт прислонился спиной к стене и тяжело вздохнул.
— Что-то не нравится мне все это, Ту, — мрачно пробормотал он. — Не знаю даже, почему.
Советник молчал, не в силах произнести ни слова. Неясное ощущение надвигающейся опасности лишило его способности соображать. Он вдруг впал в какое-то зловещее оцепенение, словно из раскопанной Брулом дыры на него повеяло леденящим душу могильным ужасом.
* * *
Вновь поднявшись на крышу, пикт Тору прошел по галерее к тому месту, где пропал командующий, и принялся наблюдать, как солдаты под предводительством Дарга сосредоточенно ковыряют древнюю каменную кладку. Внимательно окидывая взглядом плиты пола и стены, бывалый шпион, не раз находивший выход из самых запутанных лабиринтов и самых надежных подземных темниц, на этот раз терялся в бесплодных догадках: откуда могла вылезти цепкая обезьянья лапа, схватившая Брула и утащившая его неведомо куда. Все плиты казались нетронутыми — невозможно было представить, что какая-нибудь из них сдвигалась с места в ближайшее время. Ни малейшей щели или трещины между ними, лишь пыль, вековая пыль да пробивавшиеся кое-где кустики чахлой травы…
Тору перегнулся через перила и посмотрел на стену, отполированную ветрами множества пронесшихся над Валузией эпох. Задумчиво поглаживая подбородок, пикт погрузился в глубокие размышления, из которых его вывел голос остановившегося рядом Дарга.
— Ничего мы тут не найдем. — Командир пиктов был мрачен и зол на самого себя. — Мы только попусту теряем время. Надо держать здесь постоянный сторожевой пост да поставить кого-нибудь вместо приманки. Пожалуй, я сам тут и останусь. Привяжусь крепкими веревками к перилам, чтобы они не смогли меня сразу утащить, да и подкараулю их.