Андрей Франц
Путь на Хризокерас
ПРЕДИСЛОВИЕ
История Итальянского похода благочестивого короля Ричарда I Плантагенета, завершившегося взятием Константинополя, принятием императорского венца и созданием величайшей из христианских империй, когда либо существовавших на земле, описана во множестве исторических сочинений, принадлежавших перу как современников великого короля, так и их многочисленных последователей. Из трудов, написанных участниками и очевидцами сего предприятия, упомянем хотя бы "Записки" аббата Мило, духовника короля, письма его святейшества папы Иннокентия III, и — в первую очередь — "Завоевание Египта" Жоффруа Виллардуэна, чья первая часть посвящена как раз Итальянскому походу и взятию Константинополя.
Не имея намерения еще раз пересказывать события 1199 года, кои многими поколениями историков разобраны едва ли не поминутно, в нашем сочинении мы остановились на аспекте, пожалуй, менее всего изученном, таинственном и загадочном, вызывающем наибольшее количество исторических спекуляций в среде "альтернативных историков". Это проблема так называемых "колдунов из Индии", а вернее сказать — парочки средневековых авантюристов, присоединившихся к королю весной 1199 года и, по ряду косвенных свидетельств, несколько лет оказывавших на него весьма значительное влияние.
Кто эти люди, откуда они взялись, чем удалось им привлечь внимание Ричарда — об этом история умалчивает. Источники доносят лишь их имена: некие "мессир Ойген" и "мессир Серджио". Но даже этих скудных свидетельств достаточно, чтобы сделать очевидный вывод: использование лишь личных имен, без обязательной атрибуции, привязывающей их к территориальным владениям или родственным кланам — есть свидетельство намеренной фальсификации, сделанной еще тогда, на рубеже XII–XIII столетий.
Скорее всего, этими с позволения сказать "именами" было изначально завуалировано влияние неких групп или сообществ высокопоставленных придворных в окружении будущего императора, уже тогда оценивших все преимущества анонимности в деле упрочения своего влияния на ход исторических событий. Не случайно, события 1199–1204 годов, связанные со слиянием Восточной и Западной римских империй и превращением их в мировую империю всех христиан, стали любимейшим сюжетом наших многочисленных любителей конспирологии.
Главная трудность в анализе феномена "колдунов из Индии" — практически полное отсутствие хоть сколько-нибудь достоверных свидетельств об их деятельности. Современники событий на редкость дружно умалчивают о связанных с ними фактах. Лишь косвенные свидетельства, оговорки и случайные упоминания позволяют историческому сообществу допустить, что под этим феноменом действительно имелись какие-то реальные основания.
Именно поэтому мною был избран способ исследования, свойственный не столько историку, сколько литератору. "А что, если эти люди действительно существовали?" — такое допущение было положено в основание моего труда. Причем, не просто существовали, но прибыли в конец двенадцатого века из далекого будущего, вооруженные как знанием исторических фактов, так и пониманием исторических закономерностей? Разве такие "попаданцы" не смогли бы получить огромного влияния на будущего Императора?
Вот из этого-то фантастического допущения и вырос роман "Просто спасти короля", описывающий обстоятельства появления в окружении Ричарда Плантагенета "гостей из будущего". Роман был опубликован в прошлом году издательством Ингма-Пресс и нашел у читателей весьма благосклонный прием.
Сегодня вашему вниманию, уважаемый читатель, предлагается продолжение приключений "мессира Ойгена" и "мессира Серджио". Приключений, приводящих их вместе с королем Ричардом из Аквитании на берега Хризокераса, или Золотого Рога, как привычнее называть этот залив тем, кто не слишком усердствовал в гимназии при изучении греческого языка.
Итак, "Путь на Хризокерас".
ПРОЛОГ
— А не пойти ли тебе, Доцент, к хренам собачьим! — Честное лицо господина Дрона выражало крайнюю степень негодования. — Или хотя бы засунь свой змеиный язычок себе в задницу!
Господин Дрон изволил быть не в настроении.
В совершенно таком же упадке духа пребывал и господин Гольдберг. Вот только, если переживания почтенного депутата внешне проявляли себя всего лишь в угрюмом молчании и недовольном зырканьи по сторонам, то господин Гольдберг — ехидный евреище! — никоим образом не был склонен удерживать грусть-тоску внутри собственного организма. А, наоборот, непременно желал поделиться ею с ближними.