Тут Мирра окончательно расплакалась, Энди — ее жених, принялся ее утешать, а я долго тряс головой, не в состоянии осознать услышанное. Затем, захватив с собой на всякий случай Аделарда Ламнерта, — он воин, и один десяток разнесет, если не вовремя произошедший приступ головной боли с ног его не свалит, помчался в Дигран. Мирру с собой прихватил, чтобы указала место. С ней и Энди Ансельм увязался. И еще Родриг Брис, наш боцман, плотник и шкипер. Амбруаз Эмметт, корабельный кок тоже хотел вместе со всеми отправиться, но я его оставил на «Небесном страннике». Бросать корабль без присмотра нельзя, а двух оставшихся человек из команды, Гвенаэля Джори и навигатора Рианеля Брендоса, в то момент на борту не оказалось.
Место, где Мирра потеряла Николь, показалось мне очень приличным: центральная улица Диграна, с него даже герцогский дворец видно. И стражников здесь полно, и людей всегда уйма. Не должно было с девушкой здесь ничего плохого произойти, но пропала же!
Наши поиски Николь, затянувшиеся далеко за полночь, оказались напрасными. Мы ходили по всей округе, приставали с вопросами к прохожим, стражникам, владельцам лавок и корчем, причем особенно усердствовал я. Бесполезно: никто ничего не видел, никто ничего не слышал, никто ни на что не обратил внимания — Николь исчезла бесследно.
Проснувшись утром, первым делом, еще не открывая глаз, я потянулся к другой половине постели, чтобы обнять Николь. Никого там не оказалось, я вспомнил произошедшее вчера, и сон как рукой сняло. Не одеваясь, в одной рубахе я бросился в каюту Николь — она иногда там ночевала, когда находила причину на меня обидеться, поймав по дороге сочувствующий взгляд Гвенаэля. Увы, ее крошечная каюта оказалась пуста.
И снова день в поисках, прошедший безрезультатно. За ним другой, третий, потом пятый… Я потратил кучу золота на сыщиков, но добился единственного: при виде меня, они едва заметно морщились, но деньги на дальнейшие поиски Николь охотно брали. Безрезультатно.
«Ее похитили? — размышлял я. — Но тогда кто? Орден Спасения? Из-за того, в
Софи-Дениз-Мариэль-Николь — Доминике Соланж течет кровь Древних?
Но она сумеет за себя постоять, пусть и вреда другим людям принести не может.
Единственный человек, кто сумеет с ней справиться — леди Эйленора. Но она должна была погибнуть вместе с Гарудом, исчезнувшим на дне моря Мертвых. Но погибла ли?»
В отчаянии я отправился в резиденцию Коллегии, расположенную на окраине Диграна. Мессир Анвигрест, занимающий в ней довольно высокое положение, к счастью, оказался там, и меня к нему даже допустили. Но разговор с ним ничего не дал.
Мессир живо заинтересовался произошедшим, долго расспрашивал о подробностях, заверил меня, что Коллегия к пропаже Николь не имеет никакого отношения, пообещал, что попробует чем-нибудь, и только-то.
И для меня наступило тяжелое время:
«Что с ней могло произойти? — размышлял я. — Как будто бы ничего не предвещало, что она сбежит, а по всему получается именно так».
Полгода назад мы познакомились с Николь именно в Дигране. Правда, не в самом городе, а в портовом районе Сошоне. Должен признаться, то еще местечко, куда по ночам даже городская стража не осмеливается наведаться. Сама Николь попала в Сошон случайно, как она рассказывала, в поисках одного человека, после того, как долго разыскивала его в самом городе. Она увидела этого человека, чье имя я до сих пор не знаю, и сбежала с ним?
Крайне сомнительно, слишком уж у нас все было замечательно. Но что еще остается думать?
Прождав возвращения Николь еще несколько дней, в основном занятых тем, что бродил по улицам Диграна, в надежде ее увидеть, я запил. Не то чтобы очень запил, но некоторое время прошло у меня в тумане, когда я все ждал, что сейчас скрипнет дверь, в каюту войдет Николь и устроит мне разнос. Или, хуже того, вернется с самым виноватым видом, старательно пряча глаза.
Представляя, что увижу ее виновато прячущей глаза, иногда мне казалось — прощу ей все, но иной раз — устрою ей такое!..
Не знаю уж, какое именно, но на всякий случай стучал кулаком по столу. На стук в каюту обязательно кто-нибудь заглядывал, чтобы тут же сгинуть после одного моего взгляда. Как-то вечером в каюту робко заглянул посланный Миррой Ансельм.
— Мирра попросила меня передать, что в похищении Николь никакой ее вины нет, — мялся он возле входа, у открытой двери, опасаясь проходить дальше.
— Присаживайся, Энди, — широким жестом указал я на стол, заставленный всем тем, чем ему и положено быть заставленным в подобных случаях. — Нам есть с тобой о чем поговорить.
Отчасти Мирра права. Признаться, я никак не мог ей простить исчезновение Николь, хотя понимал — Мирра не имеет к нему никакого отношения. Но поговорить с Энди мне хотелось совсем на другую тему. Вернее, просто поговорить, чтобы излить душу. И тут как нельзя кстати появился он, человек, с которым мы знакомы много-много лет.
Закончился наш разговор тем, что Мирра унесла на себе Энди после того, как ему очень трудно стало сидеть за столом, и он все время пытался под него сползти. Меня почему-то хмель не брал.
На следующий день мне пришла мысль распорядиться извлечь из трюма бочку с ромом, доставшуюся мне подарком от самого Ордена Спасения. Правда, тогда еще он не был моим злейшим врагом. Я мечтал открыть ее в Гволсуоле, на площади, чтобы устроить в нем праздник по случаю моего прибытия. И чтобы каждый мог выпить столько, сколько душа пожелает за меня, за мою невесту, и за наше дальнейшее счастье.
Когда я показался из каюты, и объявил о своем желании, почему-то никакого энтузиазма у своей команды не обнаружил. Обрадовался моему решению только Энди, после вчерашнего выглядевший весьма неважно. Но после строгого окрика Мирры, он, как и все остальные, придал себе равнодушный вид.
Однажды, день на четвертый, возможно на пятый, проснувшись, я подумал, что настоящего мужчину такое поведение не красит. Что мне необходимо найти в себе мужество и принять жизнь такой, какова она есть, ко мне и заявился со своим предложением этот господин — Берни Аднер, сидящий сейчас за столом напротив меня.
— Господин Аднер, повторите, пожалуйста, ваше предложение, — обратился я к нему, когда наше молчание совсем уж затянулось, стараясь при этом не морщить лицо от бьющей молоточками в виски головной боли.
Тот с готовностью придвинул ко мне чертежи, не так давно мною от себя в очередной раз отодвинутые.
— Все очень просто, господин Сорингер, — ткнул он пальцем в тот из двух листов, что был побольше в размерах, и покрыт множеством пятен, цветом похожих на пролившийся соус а, возможно и на капли засохшей крови. — Суть всей моей идеи заключается в том, что, если установить на корабль два дополнительных л» хасса, он сможет двигаться без помощи парусов. Правда, для этого придется немного переделать привод, идущий от лебедки (вы называете ее кабестаном) к самим камням.
Честное слово, этот господин взглянул на меня чуть ли не победно.
— Господин Аднер, — осторожно начал я, стараясь говорить спокойно. И без того чувствуешь себя так, что сдохнуть хочется, а тут еще этот шарлатан. — Я в небе уже без малого одиннадцать лет, одиннадцать! Причем, пять из них проработал навигатором. И за все это время я ни разу, заметьте — ни разу! — не слышал о том, что подобное возможно в принципе. Даже тем, кто далек от всего, что связано с летающими в небе кораблями известно: л» хассы могут только поднимать их вверх. И все!
На последней фразе голос немного сорвался, и мой собеседник непроизвольно сжал голову в плечи. Ничего, переживет. Судя по всему, я не первый, к кому он обратился со своим предложением. Но, вероятно, единственный, кто не послал его сразу же, даже не дослушав до конца.
Мне почему-то представилась картинка, как мой «Небесный странник» застыл в небе с опущенными парусами, а с пролетающих мимо кораблей нам усиленно показывают: «Веслами гребите, веслами!», весело скалясь при этом…
— Но, господин Сорингер… — не сдавался Аднер, но я сразу же его перебил:
— Да вы хоть представляете, во сколько мне в таком случае обойдется одна регулировка привода от кабестана к л» хассам?!