Остаться здесь было еще хуже, чем уйти. Если он не решится, то точно никогда не сможет жить, как прежде. Не пробежит по крышам, не утащит свежие булки с прилавка пекаря, не поможет детишкам тетушки Таны.
Но все это мальчишеские глупости.
Его страшило то, что он больше не увидит Кайсин.
Сердце разболелось так, что юноша невольно схватился за рану на груди. Из глаз брызнули слезы, и он начал задыхаться. Чья-то ладонь легла ему на плечо. Приятное тепло растеклось по телу. Острые боли отступили, но не утихли совсем. Только теперь Лю понял, что зажмурился от приливших чувств. Он открыл глаза и увидел Ши-Фу. Старик по-отечески улыбался и как будто сам был готов удариться в слезы.
– Ты боишься, – сказал он вполголоса.
Лю кивнул.
– Наверное, – просипел он, чуть успокоившись, – у каждого человека в жизни бывает такое. Когда нужно принять решение. Тяжелое решение, которое перечеркнет всю предыдущую жизнь.
– Верно. Такие решения делят нашу жизнь на прошлое и настоящее. Ты говоришь совсем как мудрецы из храма Семи ветров. Ты точно не монах? – увидев улыбку на лице Лю, Ши-Фу присел рядом. – Так что решишь ты, юный Ляо? Готов перечеркнуть предыдущую жизнь?
Юноша окинул грязную комнату более осмысленным взглядом.
– Мы с Жу Пенем и не жили вовсе, мастер. Вся наша жизнь прошла на отшибе, среди пыльных покосившихся домов, нищеты и голода. Я готов начать все заново. Но… не знаю, с чего.
– Я не смогу помочь тебе справиться с испытаниями, что ждут впереди, – подумав, заговорил Ши-Фу, – но направлю тебя по нужному пути. Главное – верь своему сердцу, пускай оно ранено и заколдовано. Тот, кто сделал это с тобой, мог лишить тебя чего угодно, но забрать твой пыл и твой разум не способен никто.
– А как же Малыш? – вдруг охнул Лю. – Его можно взять с нами? Жу Пень! Ты пойдешь?
– Если будешь кормить, – нехотя отозвался здоровяк. – И если мне не придется лезть из-за тебя во всякие чары-мары.
Ши-Фу рассмеялся и повернулся к Си Фенгу, сидевшему с мрачным видом в своем углу.
– Что насчет тебя, мой друг?
– Меня?
– Готов ли ты оставить прошлое в прошлом и пойти вперед?
Си Фенг захрипел, подобно тигру, готовому к смертельному прыжку.
– Мне знакомы такие слова о прошлом и будущем. Так говорил мой старый друг.
Ши-Фу пожал плечами.
– Это простые истины, которые каждый из живущих людей постигает самым трудным путем. Ну так что? Не хочешь осилить этот непростой путь вместе с нами? Твои умения очень пригодились бы.
– Зачем? – буркнул воин. – Как это поможет вернуть Кайсин?
– Пока не знаю как, но… это поможет вернуть тебе твои силы, Генерал-Буря.
Си Фенг моргнул и посмотрел на старика.
Во взгляде воина вспыхнула холодная ярость.
Эпилог
– Командующий! Командующий, вас вызывают в тронный зал.
Хуан Джун внутренне вздрогнул.
Он так долго ждал этого, что уже успел поверить, что все обойдется.
Прошло немало дней со свадьбы Нефритового мага и наследницы дома Мао. Следы неудавшегося покушения на Императора быстро остыли, и поисковым группам и следователям не удалось найти ни одной зацепки. Обыски проходили по всему городу. Солдаты врывались в дома и торговые лавки, осматривали комнаты, подвалы, переворачивали вверх дном склады и корабельные доки, проверяли каждого человека, которого встречали на улицах. Столица с той ночи была закрыта для всех. Никто не мог войти или покинуть город незамеченным. Стража охраняла врата дни напролет, а множество патрулей беспрестанно находилось в портах и на границах города. Даже обычно мирная, полная торговых кораблей гавань теперь больше напоминала заводь осажденной крепости. Всюду на рейде стояли военные корабли. Целый лес мачт возвышался почти до самого горизонта.
Но никто не понимал, где искать врага: внутри или снаружи.
Хуан Джун забыл про сон и отдых. Он безвылазно находился на службе, однако заниматься приходилось не воинскими обязанностями, а снова политикой. Его уже дважды вызывали в разные министерства, где допрашивали о том, что происходило во время встречи с мятежным князем Ма Тэном. Заверениям Хуан Джуна о том, что тот обещал ему прекратить мятеж, больше никто не верил. Воин чувствовал себя окруженным бешеными волками. Его звания, чины и былые заслуги перед Империей больше ничего не значили.
Но все это мало интересовало Хуан Джуна. Ведь он страшился иного.
Того, что, как он думал, уже никогда не произойдет.
Того, что случилось прямо сейчас.
Император пожелал его видеть.
Хуан Джун покосился на посыльного.
– Сколько у меня времени? – хрипло спросил он.