Ага! Я щас расплачусь; растекусь в умилении и напрягу все силы для помощи вам! Не на того вы нарвались любезный! Видимо прочитав ответ в моих глазах седой еврей зашёл с других карт:
— Вы же советский командир… Вы должны защищать советских людей! М…да… Неудачный заход, хотя и в духе этого времени.
— А что же вы любезный не эвакуировались на восток: вы же точно знали когда немцы нападут на Советский Союз? Проситель только моргнул глазами — многовековую выучку держать удары не растеряешь и не пропьёшь! Улыбнулся грустно, ответил доверительно:
— Что сейчас говорить о прошедшем… Сейчас надо думать даже не о настоящем — о будущем! Ну, естественно: когда вы думали о прошедшем и настоящем — вы думали только о будущем и готовили только будущее. ДЛЯ СЕБЯ! ТОЛЬКО ДЛЯ СЕБЯ!!!
Жаль, но не повезло вам со мной… Но поиграем в кошки-мышки…
— И что же у вас за просьба такая? Почему именно ко мне?
— Вы же скоро уйдёте из города… — взгляд еврея стал пронзительным — а эти, без вас, долго не продержатся… И в город снова придут немцы. И станут нас расстреливать только за то, что мы евреи… Уголок моих губ чуть дрогнул: не знаешь ты, представитель презираемого всеми народа, что приказ на ваше уничтожение — советских евреев, отдали ваши же соплеменники из Франции, Англии, США! Нет — не простые евреи, а иудеи-банкиры и промышленники: зачем им хитромудрые советские евреи, принявшие беззаконие и воровство за норму жизни! От таких в этих странах не так давно избавились, а тут вы — многочисленное племя! Не надо! Вот и подвели Адольфа намёками да советами: уничтожать неполноценных и вредных его режиму: цыган, евреев, комиссаров! Тем более что евреи и комиссары — это почти синонимы и чем выше, тем синониместее! И Мехлис его вершина! Но это знаю только я…
— А мы здесь при чём? — выдержав ментальный напор, бросил грубо. Еврей не обиделся. Они привыкли не обижаться, но помнить… Помнить только зло, обращённое к ним, но не добро, ибо добро гоя (недочеловека) не считается чем то хорошим, требующим адекватного ответа — это само собой разумеющимся. Вот и сейчас: ни один мускул не дрогнул на лице; ничего не мелькнуло в мудрых, печальных коричневых зрачках еврея, сидящего напротив меня.
— Вы должны помочь нам: вывезти с собой за линию фронта тех, кому здесь грозит только смерть! — пафосно произнёс он. Что ж — он не далёк от истины… Только чем они лучше остальных? Что они сделали для страны; для народа такого — чего не сделали остальные? Почему спасать нужно именно их? Спасение утопающего — дело рук самого утопающего, учитывая то, что они творили и в царской России и в Советском Союзе. Вы жили для себя — так и спасайте себя сами!
— И скольких мы должны вывести за линию фронта? — спросил я.
— Две с половиной — три тысячи человек — спокойно ответил иудей. Да — иудей: забота о избранных в первую очередь! Я был шокирован, не смотря на все мои знания военной истории! Одно дело — знать теоретически, а другое дело: вот так, прямо столкнуться с фактом! Хотя… В 1945 году в Варшаве восстали поляки и… евреи Варшавского гетто. Наши, к стати, поддерживали и поляков — Армию Людову и евреев Варшавского гетто продовольствием и оружием…
Когда я об этом прочитал, то удивился: в декабре 1941 года Гитлер издал приказ о помещении всех евреев в концлагеря и гетто, а в июне 1942 года Гиммлер издал приказ о физическом уничтожении евреев… И эти приказы были не прихотью кровожадных немецких вождей, а всего лишь напоминанием иудеям Англии и США: взялись помогать мне, так помогайте мне — я делаю за вас вашу работу! А вы ещё и русским помогаете! Не знал бедолага Адольф классику: Ничего личного — это всего лишь бизнес! Вот и показал иудеям: будете помогать дальше — будем уничтожать ваш род: до самого конца! Но ему простительно: он не имел нужного образования, чтобы понять — иудеи уже в 1922 году нарушили свой главный закон: никогда не предпринимать вредных действий против своих; наоборот: не помогший своему станет изгоем в собственном народе! А американские иудеи его нарушили и причина проста — деньги. ОГРОМНЫЕ ДЕНЬГИ! Утекающие из молодой Советской республики в Швецию, Францию, Англию, США! И не к ним лично, а к родственникам евреев, пришедших к власти в Советской республике!
Обидно, понимаешь: твои предки горбатились веками: по копеечке собирали отнятое обманом и хитростью у несведущих; терпели унижения; хитромудрыми путями пробивались наверх к богатству и власти, а тут всякая мелочь, получившая из бывшей царской России десятки тонн золота; пригоршни драгоценных камней; огромное количество бесценных произведений искусств в миг стали вровень с ними — мучениками и трудягами! Не по понятиям это! Мочить их надо выскочек! И стали мочить, но культурно: так, чтобы их богатство стало богатством достойных представителей иудейского народа… Во только как смогли евреи остаться в живых в Варшаве аж до 1945го года? И по какому принципу и кто решал: кому поехать в концлагерь а кому остаться в гетто, когда немцы в дела гетто не совались? Совсем!
Справившись с растерянностью, спросил просителя:
— И как вы себе это представляете? Иудей начал спокойно:
— У вас 20 батальонов пехоты в наличии, кроме танков и броневиков.
Они и это подсчитали — удивился я, хотя… — это не так уж и трудно: каждый батальон имел своё расположение в городе, так же как и танковые и самоходные батальоны…
— В каждый батальон возьмёте по 120–150 человек — это будет не так уж и много — всего лишь 8-10 грузовых машин… — иудей говорил это просительной интонацией, но уже решённым тоном — в общем потоке движущегося батальона это и заметно не будет… Как чешет по военному, словно отслужил не один десяток лет! И, спохватившись, добавил, убеждая меня в том, что нам это будет необременительно:
— Хлопот и трудностей они вам не доставят, наоборот: будут вам помогать, делать в пути то, что вы им скажете…
— Я не вижу в вашем предложении нашего интереса любезный… — решил поиграть по его правилам. Иудея это не смутило…
Только не заиграйся, как Сталин… — предупредил меня реалист — тот тоже посчитал себя умнее иудеев…
Не боись! Тот, кто знает — не попадёт! — успокоил себя я, но держаться решил предельно настороженно. Вижу — иудей расслабился: игра пошла по его правилам, выверенным тысячелетиями…
— В группе, которую вы выведете есть родственники очень влиятельных людей! — пафосно произнёс он — и они не забудут оказанной вами услуге! Ага — нашёл дурака. Плавали — знаем…
— А если они такие нужные и важные — пусть тогда эти самые родственники организуют вывоз самолётами. Аэродром у нас есть… — бесхитростно посмотрел в глаза седому еврею. — Или это бедные родственники, а? — теперь мои глаза смотрели жёстко. Иудей начал что то «вкручивать» мне, но я его бесцеремонно оборвал:
— Не интересует! С подобными предложениями — к совету Обороны.
— А что нужно вам? — подался ко мне иудей — вам лично? Даже так?
— Лично мне? — задумался не надолго… — Лично мне нужно эскадрилью Як-1 — 12 штук; эскадрилью бомбардировщиков Пе-2 — 12 штук; эскадрилью штурмовиков Ил-2 — 12 штук… И батальон танков Т-34… - 50 штук… Хотя: с батальоном танков я погорячился слегка — хватит и роты. Но и от батальона не откажусь. Дадут мне это влиятельные родственники тех, за кого вы просите? Если дадут, то учтите: утром деньги — в обед стулья! А наоборот нельзя!
Еврей растерялся: так с ним, да по его же правилам! Но быстро пришёл в себя, улыбнулся добро, понимающе:
— Они постараются дать вам то, что вы просите… Ого! Уже прошу!
— Вы видимо Ильфа и Петрова не читали… — пора закругляться: хватит время зря тратить — я же ясно сказал: сначала техника а потом сопровождение за линию фронта. Встал, давая понять — время:
— Мой ответ — нет! Вы не можете дать нам то, что нам нужно — мы не дадим вам то, что нужно вам. Ничего личного: интересы моих людей для меня превыше всего. Не надеюсь, что мы с вами ещё увидимся!
День прошёл в подготовительных хлопотах к последней, на время нашего нахождения на территории Минска, операции — захвату города Борисова по ветке Минск-Орша, расположенного в 86 километрах от Минска. Нужен был мне этот город в моих будущих планах…
Каждый батальон подразделялся на три роты: диверсионную; ударную-штурмовую; штурмовую. И готовились они, в главном, именно на эти задачи: первая рота — разведка и диверсии, незаметный захват позиций врага; вторая рота — атаки и захват переднего края противника; третья рота — зачистка… Но — не смотря на разделение функций в подготовке, все три роты умели делать всё! Но каждая в своем деле — чуть лучше… Во взводе и отделении — то же самое…И уже две ночи подряд первые роты восьми батальонов уходили в ночь в леса, вокруг Минска с весьма простой задачей: передвигаться в ночном лесу, хотя бы не как днём, но быстро и без травм… Это было нужно для захвата Борисова и для дальнейшего продвижения наших колонн по нашей земле, занятой немцами и выхода к нашим передовым частям. А уж там — будем себя преподносить так, чтобы от нас шарахались, как от чумных: связываться с такими себе дороже! а как это делать — я, думаю, знаю! Потому то и в каждый утренний сбор командиров батальонов для постановки задач проводил с ними пропагандистскую накачку, применяя и методы внушения. А как иначе — они моя опора в отражении атак особистов, комиссаров и штабистов разных уровней и мастей. Я доводил до них: единственный ваш командир — я! И товарищ Сталин! Остальных, не взирая на чины и звания — посылайте… ко мне! А нет меня на территории части — пусть ждут! То же доводил и до командиров рот, взводов, отделений. И до бойцов, беседуя с ним на полит занятиях: проводились они у нас после ужина… И условие было: на тот вопрос, на который не сможет ответить командир — отвечу я. Вот и приходил на политзанятия в взвода: беседовать с отделением не продуктивно; и отвечал на вопросы… Основной темой было поведение после перехода линии фронта. Объяснял: бойцов и командиров на передовой катастрофически не хватает, а тут выходит целые две дивизии подготовленных бойцов! Если уступим нажиму, сломаемся — отберут технику, продовольствие; раздергают и бросят исправлять их ошибки: затыкать дыры в обороне… Бойцы и командиры смурнели лицом; хмурились, кривились непроизвольно: все прошли плен и на своей шкуре испытали что такое — затыкать дыры! Тем более — формально повод у них есть: мы не регулярная часть, а сборная из бывших пленных — значит подлежим проверке! А сколько будут проверять две дивизии? Так что посылать всех и воевать с немцами так, как умеем, а я — как командир, добьюсь признания нас, как регулярной части… Иначе — расформирование! Вот перед такими посиделками мне и сообщили с проходной — ко мне рвётся майор НКВД Судоплатов. И я даже знаю — зачем!