К дивизионному госпиталю, расположенному в деревне, в здании школы — приличном, между прочим, подъехали уже в сумерках: раненые как раз поужинали… Подъехали скромно, без привычных понтов: Мой Бюссинг впереди; за ним два грузовика с продуктами и медикаментами; грузовик с моей охраной и транспортный Ганомаг с носилками. Пулемётчик сидел в кабине, на месте командира: зачем парню морозится на холодном ветру при езде… Часовых на подъезде я «успокоил» — свои, а перед входом в само здание, куда мы подкатили почти неслышно, часового тормознули мои бойцы: мол не надо бежать, докладывать — командир сам доложится…Бойцы быстро заняли периметр охраны, а я, с медиками, направился в здание…
Бойцы поужинали, прошли мед процедуры и теперь у них свободное время… Слышу — в зале играет баян и соловьём заливается молодой мужской голос. И поёт хорошо и играет… Что то из казачьего репертуара… Ах да… — для остановки наступающих немцев, расширяющих плацдарм за мостом, пехоте придали кавалерийский полк. Вот, наверное, кто то из раненых казаков и музицирует…
— О… Какие гости к нам! Прервал игру молодой симпатичный… — ну точно казак! Откуда вы — красавицы?! Решили навестить доблестных казаков, получивших ранения в схватке с фашистами? Что вы хмуритесь — хотите я вам спою! — продолжал балагурить молодой казак, пожирая глазами моих медиков. И было — было на что посмотреть! А вот принадлежность и звание определить — сложновато! На девушках лётные куртки, но не высотников, как у меня, а щеголеватые — кожаные… И знаки отличия — под ними, как и у меня. А куртки — застёгнуты… Так что похожи они, скорее всего — на актрис!
— Если нам понадобится… — сухо и уже без акцента ответила Грета — нам командир споёт… Мария вопросительно глянула на начальницу…
— О-о-о… — радостно воскликнул молодой казачок — ваш командир ещё и поёт? Пусть он и нам что-нибудь споёт! Душевно просим! От всего обчества! — иронизировал он. Ну наглец! Ведь знает, что играет хорошо и поёт не хуже, так ещё и меня подставляет: ну не тяну я на певца с таким уставшим видом… Грета повернулась ко мне:
— А что, товарищ командир? Спойте пару песен, раз обчество просит… — передразнила она парня, на что он ей ослепительно улыбнулся, тряхнув завитым чубом — уж на пару то песен у вас сил хватит… А в кабину, если что — мы вас загрузим — без всякой помощи… Ну казачок то ладно: увидел молодых да красивых, вот и хвост распушил, но Грета то, Грета… Посмотрел укоризненно — эх ты… Проигнорировала… От стены «отлепилась» русоволосая девушка с тугой косой через плечо, внимательно на меня глядевшая и попросила:
— И правда, товарищ командир — спойте что-нибудь… А то наш певун уже по десятому разу одни и те же песни поёт и всё про казаков, как будто других песен нет вообще… Парень нахмурился, но возражать не рискнул: видно в авторитете эта серьёзная медсестра…
— Ну раз обчество просит… — передразнил Грету (и откуда только узнала, что так говорили в старой России) — спою пару песен, только не ругайте: я в певцы не напрашивался… — пошутил топорно… Сел на подставленный табурет; накинул ремни баяна… Понажимал на клавиши справа и на басовые кнопки слева, растягивая меха — прислушиваясь к звуку, наклонив на бок голову. Получалось как то коряво… Казачок с трудом скрывал радость — он так и останется самым лучшим… Ладно. Заиграл, проигрыш, помогая себе голосом:
Най, най най най на-на; най на, на, на, на…
Под ольхой задремал казачок молоденький, прислонил голову к доброму седлу… — запел, глядя на пожилых перевязанных казаков…
Не буди казака командир на отдыхе — он во сне видит дом, мамку да ветлу. Повторил последнюю строчку и запел припев…
А на окне — наличники: гуляй да пой станишники…
Черны глаза — в окошке том: гуляй да пой — казачий Дон! Казаки во все глаза глядели на меня: песня старая, да поётся на новый лад…
Он во сне видит Дон, да лампасы дедовы. Да братьёв-баловней, оседлавших тын! — запел второй куплет… Заметил: из коридора стали подтягиваться новые слушатели и зрители… Повернулся к парню:
И сестрицу свою — девку дюже вредную! От которой мальцом удирал в кусты! Казачок покраснел — видно детство вспомнил. Повторил припев; некоторые казаки подхватили. Смотрю — подобрались казачки, как при появлении высокого начальства. Скосил глаза — стоят в проходе двое в кавалерийских шинелях и в кубанках на голове — видимо подошедшие и мои бойцы рядом. Повернулся к ним:
Не буди командир порученца верного. Он от смерти тебя спас в лихом бою! — зрачки одного из командиров дрогнули — расширились…
Да ещё сотню раз сбережёт, наверное! Ах не буди командир — ты судьбу свою! Запел припев и в этот раз его подхватили уже многие…
Полыхнули кусты иван-чаем розовым. Дон степями течёт, древний словно мир… — запел третий куплет внимательным слушателям…
Задремал под ольхой казачок на отдыхе. Не буди своего брата командир… А теперь вздрогнул молодой казачок-певец… Спели припев вместе: и казачок и остальные раненые казаки. Закончилась песня; похлопали восторженно девушки-санитарки: одобрительно загомонили мужики. О… А вот в проходе появилась моложавая капитан медицинской службы — начальник госпиталя. Капитан-кавалерист подошёл к ней, наклонился, что то говоря — та покачала отстранённо головой, рассматривая меня. Капитан раздражённо скривился, бросив на меня «выразительный» взгляд. А его сопровождающий — так просто «полоснул» по мне злым взглядом, словно рубанул шашкой со всего плеча, да ещё с оттягом! А я что? Обещал спеть две — получите… Пальцы забегали по клавишам, наяривая весёлую мелодию…
Как за Доном, за рекой — под высоким дубом — запел голосом, точно копирующим голос молодого «наглеца». У «наглеца» «отвисла челюсть»!
Расставалася казачка с парнем черночубым… — кивнул на казачка…
Ой-да, ой-да, да ой-да… запел припев, повторяя …ой-да второй раз:
Расставалася казачка с парнем черночубым…
Расставалася казачка в поле у Ростова… — запел второй куплет
Обнимала на ветру конника лихова… Казачок подхватил со мной припев; его поддержали старшие казаки: отчаянно, бесшабашно! Баян выдал залихватский проигрыш, а я негромко прокашлялся…
Далеко друг милый едешь — куда уезжаешь?! — запел, заголосил девичьим голосом, перестроив голосовые связки…
На кого, лихой казак — меня спокидаешь… Припев голосил расстроенным голосом разбитной молодки… Кашлянул и запел третий куплет мужским голосом — на который успел перестроиться:
Ты не лей казачка слёзы на зелёну траву… — запел снова мужским голосом, но уже таким, который получился при быстрой перестройке…
Еду в армию служить — защищать державу!
Ой да, ой да-да, ой да… — дружно грянули казаки припев…
— Ну товарищ командир! Ну вы даёте! — восхищённо выпалил казачок — даже моим голосом спели! А уж как бабьим то!
— Что то я всё о казаках, да казаках… — перебил я его, видя поскучневшие лица — видимо простой пехоты — кровь наверное родная заиграла… Казачок тут же забросал меня вопросами:
— А вы что — тоже из казаков? А из чьих будете?…
Заиграл, не ответив на вопросы, спокойную мелодию под вальс…
Я уходил тогда в поход — в далёкие края… Рукой взмахнула у ворот моя любимая… — посмотрел на строгую девушку-медсестру. Она подалась вперёд… Повторил припев: Рукой взмахнула у ворот…
Второй стрелковый, храбрый взвод — теперь семья моя…
Привет, поклон тебе он шлёт — любимая моя… — пел, не глядя на пехотинцев, оживившихся при этой песне — и про них поют…