Потрясающе. Я дважды обязана жизнью доморощенному герою и любителю Ремарка по совместительству. Очевидно, в этот момент я должна испытывать непомерное чувство благодарности, но чувствую лишь адскую сухость в горле и невыносимое головокружение.
А ещё досаду — я чертовски ненавижу быть кому-то обязанной. И я вовсе не просила меня спасать — а потому не планирую рассыпаться в трогательных благодарностях.
— Попей… — мой так называемый лечащий врач суёт мне в руки открытую бутылку воды. Первый глоток подобен спасительному вдоху после длительного кислородного голодания, от второго мучительная жажда начинает отступать, от третьего в голове заметно проясняется. Поставив бутылку на пол, я снова предпринимаю попытку принять сидячее положение, но Бьянка неумолима. — Господи, Аддамс, не дури, тебе надо поспать.
— Куда мы едем? — мой голос по-прежнему звучит ужасающе слабо, но длительный постельный режим однозначно не для меня. В нашем агонизирующем мире болезнь и слабость автоматически означают смертный приговор. А раз уж мне повезло выбраться живой из рукопашной схватки с тварями, с отходом в мир иной можно и повременить.
— На восток, — отзывается она таким тоном, будто эта фраза автоматически всё объясняет.
— Конкретнее, — я наконец-то слышу свои привычные стальные интонации. Уже неплохо.
— В Сент-Джонс, — Бьянка усаживается на край моей импровизированной постели, состоящей из трёх мягких сидений и тонкого матраса поверх них. — Мы получили оттуда радиосигнал, в котором…
— Я знаю вашу дурацкую сказочку, — раздражённо перебиваю, будучи не в силах снова слышать этот наивный бред. — Это всё чушь. Никакого города выживших не существует.
— Откуда тебе знать? — дерзко парирует она, явно уязвлённая моим непробиваемым скептицизмом. — Ты разве там была?
— Мне не нужно там побывать, чтобы понимать, насколько бредово это звучит. Ваш хренов герой вешает вам лапшу на уши… — я провожу ладонью по лицу, безуспешно пытаясь избавиться от тошнотворного ощущения головокружения, и не без усилия приподнимаюсь на локтях, осматриваясь по сторонам.
Кудрявый миротворец дремлет, сидя прямо на полу у противоположной стены и обнимая одной рукой автомат Калашникова. Беременная блондинка топчется около водительского сиденья и что-то негромко щебечет — очевидно, за рулём трейлера её благоверный с чугунной головой. А вот хренова героя нигде не видно, и у меня невольно закрадываются подозрения.
— Где мой джип? — с нажимом спрашиваю я, впившись в Бьянку немигающим взглядом исподлобья.
— Не беспокойся, мы его не оставили, — темнокожая девица усмехается уголками губ с трудночитаемым выражением. То ли ободряюще, то ли снисходительно. Черт её разберёт. — Ксавье сам сел за руль.
Oh merda. Мне всё меньше и меньше нравится создавшаяся ситуация — мало того, что в моих артериях и венах буквально течёт его кровь, вдобавок хренов герой вторгся в моё личное пространство. Нет, я безусловно рада, что кучке кретинов хватило ума не бросить единственную быстроходную машину с огромным арсеналом оружия, но… Какого черта за руль влез именно проклятый любитель Ремарка, который раздражает меня сильнее прочих идиотов?
Нет, с постельным режимом однозначно пора завязывать, пока они не натворили что-нибудь ещё. Стиснув зубы и до боли сжав руки в кулаки, я резко сажусь и опускаю ноги на пол.
Спутанные распущенные волосы спадают на лицо, а головокружение резко усиливается — но усилием воли мне удаётся сохранить вертикальное положение.
— Тебе нужно отдохнуть, — повторяет Бьянка скорее для галочки, неодобрительно покосившись на мои попытки не рухнуть в обморок прямо на затоптанный пол трейлера.
— Я в порядке, — машинально закатываю глаза. Всегда ненавидела чрезмерные проявления заботы. Особенно — такие неуместные. — Живо остановите свой гроб на колёсах. Надо поговорить.
На удивление, стадо кретинов подчиняется мне без особых возражений — очевидно, за прошедшие годы они настолько привыкли беспрекословно исполнять приказы доморощенного лидера, что готовы слушаться каждого, кто способен изобразить командный тон. Непомерно огромный трейлер постепенно замедляет ход и останавливается прямо посреди шоссе. Один из немногих плюсов глобальной мировой катастрофы — теперь нет нужды соблюдать правила дорожного движения. Можно ездить как угодно, с абсолютно любой скоростью и парковаться где придётся, не опасаясь получить очередной штраф, коих в своё время у меня было немало.